они обнаружены за пределами каких-либо построек. Лишь на Большом Борщевском городище жернова находились в полуземляночной постройке, которую авторы раскопок обозначили как помещение для размола зерна (мельницу).
Дотошный читатель спросит, почему же мельницы были не в каждом городище, не в каждом селище? Дело в том, что мельница сама по себе, вернее, ее строительство и обслуживание, требовало немалых затрат, прежде всего, большого количества отборной древесины. А для этого нужны были высокопрофессиональные работники. Легче было привезти на мельницу за несколько верст десяток-другой мешков зерна и вскоре получить муку. Так оно и происходило на практике. Вспомним эпизод драки между тавричанами и казаками возле мельницы в Вешках в «Тихом Доне» М. Шолохова. Тавричане-«хохлы» привезли зерно на Вешенскую мельницу, видимо, славящуюся своим качеством, за несколько десятков верст. По логике вещей думается, что после драки с казаками, закончившейся угрозами поджечь мельницу, они были бы вынуждены либо построить свою мельницу, либо найти другое место для помола зерна.
Весьма оригинальные мельницы наблюдали в нашем крае и иностранцы, в частности, Корнелий де Бруин, в начале XVIII века писал: «На другой день мы отправились туда (по всей видимости, в Таврово для осмотра кораблей) в три часа пополудни, большею частью верхом, остальные же в колясках. Когда мы отъехали уже немного от города, Его Величество (царь Петр I) остановился у одной большой церкви и своротил несколько в сторону, взглянуть на одну мельницу довольно необыкновенного вида, устроенную одним черкасским (малороссийским) мастером, вроде восьмиугольника. Внутри этого мельничного здания находятся четыре мельницы, которые действуют одновременно, без крыльев и всяких других наружных приспособлений для действия ветром. Но внутри этой главной мельничной постройки устроены семь парусов, подобных парусам на лодках, и само здание снабжено и закрывается снаружи большими окнами или дверями. Когда подует благоприятный ветер, открывается два или три окна с той стороны, с которой дует ветер, и через эти окна или двери ветер надувает паруса и приводит в быстрое обращение всю машину…». Следует отметить, что подобного рода грандиозные сооружения были издревле знакомы черкасским ремесленникам.
Таким образом, наша ступа вывела нас на поистине уникальный пласт древнего воронежского земледелия. На городищах вокруг Воронежа, относящихся к III-VII векам нашей эры, археологами найдены не только зернотерки, но и гораздо более совершенные и продуктивные орудия обработки зерна – жернова, указывающие на существование при малых реках, впадающих в Дон и Воронеж, мельниц. Не исключено, что первые мельницы существовали здесь и еще ранее, во времена скифов и сарматов. И не случайно античные авторы упоминают о весьма оживленной торговле зерном и мукой между скифами и греками и даже называют цифру: через Ольвию – торжище борисфенов – в одни только Афины скифы доставляли более 400 мединов зерна – т.е. около одного миллиона пудов! И это не считая «Танаисской артерии», Таврики-Крыма и далее на восток. Всего же центр Скифии вывозил на продажу свыше 400 тыс.
