криво отчерченной чьей-то дрогнувшей рукой белой линии.
– Какие ставки? – высунувшись из окна, спросил Влад у невысокого накачанного парня. Тот оценивающе на него посмотрел и, сделав небольшую паузу, нехотя процедил сквозь зубы:
– Два к одному, на бэху.
– Можно и повежливее.
Его слова растворились в шуме моторов, соревнующиеся приготовились, воздух мгновенно наполнился нервозностью и тяжестью ожидания. Взмах флага и машины с ревом понеслись вдаль. Серый Форд Скорпио и черная БМВ быстро удалялись, а толпа зачарованно за ними наблюдала, пытаясь определить, кто же взял верх. «Гоночные болиды» вскоре превратились в черные точки, едва различимые на фоне темно-серой дороги. Все замерли в ожидании победителя, устремив взгляды вдаль. Едва проявились очертания, как стало понятно, что превосходство в мощности двигателя сыграло решающую роль. Они с каждой секундой увеличивались в размерах, и толпа вынужденно разметалась в стороны, уступая им место. Машины пронеслись мимо и вскоре вернулись к болельщикам.
– Привет Виталя! Круто ты его сделал. – Прокричал Влад.
– О! Механик! Здорова! Я сегодня к тебе собирался.
– Что у тебя на этот раз случилось?
– Есть одна проблемка, долго рассказывать, пригоню, посмотришь?
– Хорошо, гляну.
– Слушай, а сколько я тебе должен? Триста?
– Да. Триста кусков!
– Вот, держи, – Виталик протянул ему в окно деньги.
– Все, теперь мы в расчете!
– Ну, бывай.
Какой-то незнакомый парень влез в машину и Виталик, махнув рукой, унесся вдаль.
Проводив его взглядом, Влад уныло побрел к своей старушке – «Тройке».
«Эх, мне бы иномарку. Я бы оставил этих ездаков далеко позади! Хотя, не факт,
я уже так давно не гонял… Все уже сменили свои Жигули на что-то более существенное, а я еще на этой колымаге катаюсь».
Тяжело вздохнув, он сел за руль.
Остановившись у ворот дома, он посмотрел на друзей и тихо произнес:
– Ну что, мужики, может нам тоже иномарку взять? Будем в гонках участвовать и денег сможем заработать.
– Хорошая идея, – поддержал Антон.
Внезапно сзади открылась дверь, и внутрь втиснулся, худощавы юноша, среднего роста, с выразительными глазами, длинными, словно у Мальвины ресницами, узким и тонким носом, большими выступающими губами и черными как безлунная ночь волосами. Он был неотразим как сам Адонис и поэтому пользовался небывалой популярностью у противоположного пола.
– Привет Диман, как сам?
– Неплохо! А вы где были?
– На гонках, где же еще?
– Блин, а что меня не взяли?
– Мы к тебе заезжали.
– Что, опять у девчонок был?
– А где же он может пропадать?
– Что-то давно я вас всех не видел. Что у вас нового?
– В общем, ничего…
