сделать окна. Живем пока на сеновале.
30 июля 1952г.
Почти полностью достроились, осталось в сенях застелить крышу и потолок, после этого пойдем на покос. До первого августа будем косить, а потом меня отпускают в Новосибирск к бабушке с дедушкой. Первого должен приехать Павел. Но папа с мамой еще могут раздумать и опять надежда моя куда-то ехать, уже последняя в это лето. Первая – Москва, вторая – Куйбышев. Позавчера вернулись из Москвы туристы. Валя ручку мне купила, чернила для нее и вдобавок записную книжку. Погода стоит хорошая.
8 сентября 1952г.
Во-первых, после покоса меня все-же отпустили в Новосибирск. И первого августа я уехал туда. В первый раз ехал так далеко. Две пересадки – в Свердловске и Омске. Из Омска до Новосибирска попал в купе. Где до самого Новосибирска играли в карты. В него приехал 4го числа. Пробыл здесь 8 дней. Приехал, а дед в это время «гулял». Он, оказывается, периодически пьет запоем. Этот запой длиться месяц-полтора, а потом два-три месяца в рот не берет. Приехал к ним. Захожу в дом. Смотрю. Сидит дед, весь седой. Борода до пояса. И таким басом шаляпинским, растягивая каждое слово «Это кто..о такой!» Я говорю «Из Красноуральска я, сын Петра и Ольги». «Старший!». «Нет, младший». «Ну, ладно, поклонись! Своему деду!!». Я сказал «Здравствуйте», но кланяться ему в ноги не стал. А он «Гордый! Весь в отца!, зачем приехал-то! Погостить? Нас посмотреть? Ну что ж смотри! Не видились мы еще! Домашка..а! (это бабушка) давай водку! (И мне) Пьешь!»
Я говорю, что вино пил, а водку не пробовал. «Ну… у, ни..че..го! Будешь! Пить!!» Бабушка принесла, он мне налил, подождал, когда выпью, видит, что здорово не сморщился, сказал, молодец, сам же, широко перекрестив себя, выпил, обозвал меня дураком, чтог я выпил и неперекрестился, и пошел, лег на диван, подозвал меня и давай допрашивать – кто я и что я, и про всех остальных.
«Сразу, говорит, видно, что уралец, хотя и сибиряк родом – говоришь быстро, окаешь». Потом сказал, ну ладно, хватит, иди к бабушке, а я буду отдыхать. Такова быламоя первая встреча с дедом своим. А потом я чуть-что ходил и искал его по пивным киоскам, а то милиционер его приведет.
После деда попал к бабушке, она обо всем переспросила. После нее к моим теткам или маминым сестрам: Клава, Нюра, Дуся, Лида. Было еще два брата у них, но оба погибли на войне. Тётя Клава всех беднее и всех добрее. Я у нее, как у себя дома. Правда, обстановки никакой нет. В доме пусто. Муж ее – дядя Илья сидел в полушубке и голый – пропился весь. Володя с Колей работают. Оба связались с бандитами какими-то, или воришками ли. Если с Николаем идем по городу, то он подходит к любому нищему или калеке, болтает с ним, потом пойдут в буфет, выпьют. Вобщем, вся семья – завидовать нечему, тем не менее, у них я себя чувствовал гораздо проще.
ЛИСТ 12
Они раньше жили у нас, в Красноуральске, но лет 5 назад переехали в Новосибирск. Пьют все, даже тетя Клава. Это семья Кочетковых. Дядя Илья месяца 4 работает, потом это все пропивает. Дети, братья мои – Володя и Николай – по его тропинке идут, и даже больше – с хулиганьем связались. Один раз
