с пути,лазурных небес избранники,
ты, Господи, нас прости.
не дай в лабиринтах запутаться,
от нечисти огради.
мы просто слепые путники
с беспутьями позади.
Пришествие
ждём стремительных взлётов,
ждём первых седин
и ещё ждём кого-то,
говорят, Он один.
Он внимательно слушал,
что пели дожди,
по воде, как по суше,
говорят, Он ходил.
роковой, тяжкий жребий
судьбы – позади,
на земле и на небе
говорят, Он один.
ждём того, кто был скверно
и подло судим,
этот кто-то был первым,
говорят, Он един.
Игра
Клином в небе птичья стая
душу песнями ласкает
и напомнит, улетая, —
живы до поры.
Мокрый лист ногой пиная,
в Рай иду, или от Рая,
по дороге вспоминая
правила игры.
Медное и золотое,
камни, деньги – всё пустое,
только с тем, что за душою
пустят на порог.
Та, что называл судьбою,
что шутила надо мною,
перестанет быть игрою,
подведёт итог.
Поворот
Измождённую грудь под лохмотьями
греет распятье,
перекрёсток дорог – выбор сделан
по воле судьбы.
Я однажды свернул не туда и, казалось,
что спятил,
а обратной дороги найти я не смог,
я забыл.
По пути совершал миллионы
досадных ошибок
и за них обещался до смерти
платить по счетам,
я ночами не спал, чтобы высечь
на каменных глыбах
безмятежно-задумчивый праведный
образ Христа.
Мне себя пожалеть бы, но жалость
презренно убога,
впереди не мираж, а костры,
над кострищами – дым…
Отвернувшись, я дальше шагаю
своею дорогой,
на которой тотчас превращаются
в пепел следы.
Вера
что такое, чего ты грустишь?
подойди и присядь рядом,
если Бог нас с тобою простит,
ничего больше и не надо.
будет время водою течь,
будет сыпаться снегопадом,
если сможет нас Бог сберечь,
ничего больше и не надо.
так давай же встанем на край
опьяняющего водопада,
если Бог обещает нам Рай,
ничего больше и не надо.
Улыбка
Жизнь с утра в тисках очередей —
хмурые задумчивые лица,
как всегда – обычный, новый день
будет только бесконечно
