наоборот.
Ой, мне это точно было известно, что раздражало.
– А ты в тот день подумал, что девушке, упавшей на лед, в первую очередь понадобится пара искрометных шуток? – я наклонила голову, чтобы усилить свой сарказм. Он отзеркалил мой жест все с той же противной сексуальной улыбкой.
– От искрометных шуток становится теплее, – он гордо приподнял голову, и мой взгляд упал на его адамово яблоко и гладкую кожу. У него невероятная кожа, стоило поблагодарить генетику или косметолога за нее. Так и хотелось прикоснуться и проверить, настолько ли она нежная. Я отпила еще шампанского, чтобы не наделать глупостей. Раньше положенного.
– Ты вообще понимаешь, что каламбуры не только сплошной позор, но еще и прошлый век? – я закатила глаза и взяла кусочек сыра. – Я думала, чтобы впечатлить, ты поведешь меня в какой-нибудь корейский ресторан. А тут вот французский набор.
– Сырная тарелка – это не французская кухня, – он с наигранным раздражением нахмурил брови. – Подумал, что из корейского буду только я. – Тео вздохнул и посмотрел на лед. – Хочу признаться только тебе… Я абсолютно вне всей «корейской» культуры. Единственное корейское во мне – это внешность. Я даже не знаю, как правильно поздороваться по-корейски.
– Я гуглила, что ты кореец во втором поколении…
– О, малышка Джи проводила исследования? – он усмехнулся и взял виноград со стола.
Нарочито медленно зажал спелую ягоду идеально белыми ровными зубами и раскусил. А я смотрела, как в тусклом свете свечи бицепс его правой руки вздулся до пугающих размеров и так откровенно-пошло показались вены. Неудивительно, что он отправил того мужика в нокаут одним ударом. Как с такой комплекцией сочетались аккуратность и грация? Он, словно художник, с возбуждающей плавностью двигал кистью, возвращая ее на стол.
– Конечно. Вдруг ты насильник и замешан в чем-то…
– Греховном?
Он вновь говорил со мной, не повернув лицо, а лишь направив на меня свой взгляд. Тео изучал меня. Я ощущала его взгляд всем своим телом. Мурашки и пламя одновременно обожгли кожу и заставили выпрямить спину. Я с вызовом и без страха смотрела в языки пламени, что танцевали на дне его черных ониксовых глаз? и молилась не сдаться им слишком быстро. Он, словно самый искусный факир, играл и управлял моим вниманием. Интересно, оказываю ли я такой же эффект на него? Уголок его губ приподнялся и превратился в усмешку, от которой все внутри сжалось.
– И ты все равно пришла? Это говорит о тебе больше, чем обо мне, – сказав это, он все же решил повернуться ко мне. – Джи, я, к сожалению или к счастью, никак не связан с корейской культурой. Поэтому вместо корейского ресторана мы с тобой сходим как-нибудь в один из европейских, – он сказал это небрежно, но с явным намеком на продолжение наших встреч. – Что думаешь?
– Что ты самонадеян, – я улыбнулась и с усмешкой отпила шампанское.
Чертов Тео. Почему все так сложно?
