Вот ее это почему-то задевало сильно. Возможно, из-за того, что она изначально считала всех людей хорошими и свято верила, мы не заслуживаем подобного отношения. Представить не могу, как она при том образе жизни, который имелся, ухитрялась сохранять веру во что-то доброе и светлое. Честно. Отец – алкоголик, нищета, в семье – вечные ссоры, денег нет, нормального быта нет. Но при этом Настя никогда не унывала. Реально. Вообще никогда.
В тот день Костырев был в ударе. Наверное, потому что я в тот день проявлял особое равнодушие к нападкам. Даже наоборот. У меня с самого утра задалось отличное настроение и всякое мудачье мало волновало. Уроки уже закончились. Мы вышли на улицу. Как назло, школьный автобус, на котором ездили домой, задерживался. Поэтому я и девчонка стояли возле ступеней, ожидая, когда появится Ахмед.
– Интересно… А каково это, жить на помойке… – Костырев с Залесской и их прихвостнями ошивались неподалеку. Никита, как обычно, высказывался громко. Настолько, чтоб мы с Настей обязательно его услышали.
Я даже бровью не повел. С полной отдачей внимал подруге, которая взахлеб рассказывала о какой-то охранительно сложной теореме. Ни черта, правда, не соображал, но усиленно кивал в нужные моменты и даже периодически «охал». Много старания не требуется, чтоб изобразить интерес, а Насте приятно.
– Крысы, наверное, не понимают, что они крысы. Вот и не замечают того дерьма, которое их окружает. – Усирался Костырев.
Он, похоже, в отличие от меня, пребывал в дурном расположении духа. Не знаю, что там у него произошло. Да и плевать. Может, папочка урезал финансы. Может, не купил какую-нибудь дорогую игрушку. В общем, по хрену. Дело не в этом. Просто Золотой мальчик очевидно поставил себе цель – вывести меня на эмоции. А я, вот ведь засада, никак не выводился.
– Эй, Левина! Смотри. Хочешь подарок на память? – Позвал Никита Настю.
Девчонка вздрогнула, посмотрела на меня испуганно, а потом оглянулась на компанию нашей школьной звезды. Она просто весь год разрывалась между тем, что я органически не выносил этого урода, а ей он по-прежнему фанатично нравился.
Никита протягивал в сторону Насти кулон на цепочке. Подозреваю, не сильно дорогой. Даже не могу представить, где он вообще его взял. Единственное, после своих слов про подарок, он щелкнул крышечкой маленького сердечка. Крышечка открылась и там обнаружилась небольшая цифровая фотография Золотого мальчика. Наверное, какая-нибудь влюблённая идиотка заказала. Другого объяснения не нахожу. Хотя, этот придурок мог сам для себя сделать, чтоб потешить самолюбие и заодно раздавать глупым девочкам, которые смотрят на него, открыв рот.
Настя снова уставилась на меня. Она будто молча спрашивала совета.
– Ты знаешь, что я о нем думаю. Он – конченый урод. Ногтя твоего не стоит. Не унижайся. – Я пожал плечами.
Хотя, на самом деле, хотелось взять Настю за шиворот, тряхнуть со всей силы, а потом крикнуть в ухо – очнись! Ты вообще
