свое количество. В общем, всего не хватало, кроме прущих с сатанинским напором сорняков.
Наконец, загрузили все в УАЗик и тронулись. Доехали быстро – наловчились уже по лесу срезать. Деревня почему-то встретила безлюдьем. Даже на огородах никого не было видно. Что-то неладное творится. Виктор кивнул супруге, отстегнул петельку, крепившую АКСУ к двери. Ирка понятливо перехватила свою помповушку, кобуру с пистолетом расстегнула и сдвинула себе на живот.
Остановились у своего «замка», как стали величать в деревне несуразное двухэтажное здание, сделанное большей частью из пенобетонных блоков.
– Выходим, ты к дверям, я спину прикрою. Увидишь что – стреляй сразу, не думай, – тихо сказал Виктор жене.
– Угу, – буркнула так же тихо супруга.
Собравшись и настороженно поглядывая по сторонам, поднялись на крыльцо. Дверь заперта, за дверью тихо. Виктор посвистел.
– Эй! – тихо окликнул сверху женский голос.
– Ну? – отозвался Витя, задрав голову и увидев высовывающуюся из окошка второго этажа Верку, «фрейлину двора его Величества Виктора Первого», как они с Иркой величали эту свою не то подругу, не то домоуправительницу.
– Беда! Из лесу эта лахудра вернулась, что УАЗ тогда пыталась угнать.
– Тоже мне беда! – презрительно, но все же шепотом отозвалась Ирина.
– Беда, Ирэн, точно говорю. Сейчас момент – дверь открою – объясню.
Когда они оказались в прихожей, Вера испуганно выложила все, что видела и слышала. Лахудра вышла из леса где-то в полдень. Шла не как зомби – легко, уверенно. Ее потому и не испугались, одна из работавших на крайнем огороде – ну, там, где клубника – даже ей навстречу вышла.
(Вот нет пригляда, так сразу отлынивать от работы начинают, механически и мельком отметила Ирина).
– А потом все на визг сбежались, – продолжила Вера. – Лахудра эту дуру-бабу схватила и стала у нее с руки мясо сдирать. Да ловко так. Ее Карина пыталась палкой по голове треснуть, так она и Карину укусила, за руку.
– Погоди, как укусила – я ж приказал в одежде работать, – зло спросил Виктор, хотя уже и сам понимал, какой ответ будет – денек сегодня, как на грех, был ясный, солнечный и очень теплый. Бабы, конечно, взялись позагорать, как же еще…
– Так безопасно же было, – виновато отозвалась Вера, шмыгнув носиком по привычке.
– Ясно. Так она дохлая, что ли, лахудра-то? – переспросила Ирина.
– Так непонятно, – тоскливо отозвалась Вера.
– Вы сначала туда сбежались, а потом оттуда врассыпную? – догадалась Ирка.
– Ну да. Я сюда и заперлась. Ждала, когда вы приедете.
– Погодь. Если лахудра дохлая – с чего она тогда шла по-человечески? Мертвяки же култыхают, как убогие.
– Да откуда мне знать? Мне как сказали,
