align="center">ГЛАВА 12
Весь завтрак я пристально наблюдал за невестой: всё старался отгадать, что же с ней произошло.
Её извечный образ скорбящей сменился на лёгкие одежды, свойственные всем девушкам, которые она так презирала. Помнится, на рынке она назвала подобные наряды легкомысленными, сшитыми для того, чтобы подчеркнуть женскую безмозглость.
Кроме внешнего вида, изменился голос: из него пропала истеричность. Её жесты и мимика обрели другой окрас: они стали более плавными и незнакомыми. Я не помню, чтобы Зои хоть когда-то так нервничала перед нами или улыбалась. И тем более говорила о священности брака.
С нашей последней встречи прошло пять дней. Тогда она не выказывала подобных намерений. Её желание было совершено противоположным тому, что я услышал за завтраком. И в тот день она не врала, когда сказала, что вместе с собой заберёт и нас в Мёртвое Царство[1].
Я вообще не припомню, чтобы невеста когда-то нам лгала. Все её слова и поступки были прозрачными, как и сама Зои. А за завтраком, когда она упомянула богиню в своих снах, вокруг неё образовались всполохи обмана.
И дело не только в моей способности распознавать ложь – я тридцать четыре года прослужил при дворе Верховной Жрицы, а в том, что Зои её плохо скрывала.
Утешает только то, что она так нелепо прокололась в причине своего «просветления». В остальном же Зои была совершенно искренна.
Это сбивало столку. Заставляло прокручивать каждую деталь нашей встречи. Хотелось узнать, что же на неё так повлияло.
– Очередная загадка, которую мне нужно разгадать?! – смерил взглядом статую первородной богини. На мгновенье показалось, что она смеётся надо мной: настолько счастливая у неё улыбка, что я чуть не поверил в игру своего воображения.
Краем уха услышал, что ко мне кто-то приближается. И через пару стремительных шагов, рассекающих пространство, будто клинок, – узнал их хозяина.
– Я не верю ей, – тяжело дыша, сказал Долос.
– Кому, богине? – я всё ещё смотрел на статую, утопающую в зелени и красках сада.
– Зои, конечно же! Не верится, что наша жёнушка решила сохранить брак, – он сложил руки на груди. – Что-то здесь не так…
– Ты прав, – кивнул, заводя руки за спину, – столь резкие перемены вызывают подозрения.
– Даже её запах изменился, – оборотень потёр подбородок от раздумий.
– По крайней мере, от неё стало приятно пахнуть, – ухмыльнулся, вспоминая лёгкий и ненавязчивый аромат, который исходил от невесты. Мне он даже понравился.
– Я тоже это заметил, – сказал Аморг, выходя из-за поворота. – И дело не в духах, а в её истинном запахе, – последнюю фразу дракон и оборотень проговорили одновременно.
На некоторое время мы умолкли, пребывая каждый в своих мыслях.
Тишину разорвали шаркающие шаги Медея. Не припомню, чтобы он был так неаккуратен в своих движениях. Бывший воин «Рассвета»[2] ещё никогда не был настолько шумным.
