смогу присоединиться к вам. Отец что-то планирует на выходные, так что…
И тут она обиженно надула губки – её коронный жест. Раньше он меня умилял, а сейчас сильно напрягает.
– Дэн, – её голос стал очень тихим, – ну ты же понимаешь, что дело не только в тусовке, – она взяла меня за руку.
Начинается…
– Я думаю, что нам нужно поговорить о…нас.
Как же мне объяснить ей, что нет никаких «нас» и никогда не будет? Я знал, что нравлюсь ей, но она – совершенно не тот человек, который нужен мне. Аня – тусовщица, любительница всего дорого, масштабного и запретного, с ней нельзя просто так поговорить, приятно провести время, потому что всё заканчивается одним – открытым навязыванием своей личности.
Недавно я понял, что мне на данный момент нужно прийти в себя, подумать о том, что делать дальше со своей жизнью, настроиться на учёбу и проводить время с кем угодно, но только не с Аней и её братом. У меня есть прекрасная компания, которая не смотрит на меня, как на богатого сынка состоятельного родителя; есть лучший друг, с которым мы и в огонь, и в воду; есть любимое дело, с которым я хочу связать свою жизнь, и семья Линовских к этому не имеет совершенно никакого отношения.
– Ань, послушай, я…
Я услышал тихие шаги. Мы с Аней одновременно повернули головы и увидели, что кто-то шёл навстречу к нам по длинному коридору. Когда фигура вышла из полумрака, я понял, что это – наша новенькая – Аделина. Она несла в руках два наполненных доверху пакета с…книгами.
Вот я идиот! Забыл принести этой девчонке учебники. Мысленно, я ударил себя по лбу, но в реале стоял и смотрел на неё, не двигаясь с места.
Проходя мимо меня и Ани, она украдкой бросила в нас свой взгляд и, гордо держа голову, прошла мимо. И тут один из её пакетов лопнул, все учебники оказались на полу.
Аня надменно усмехнулась.
– Что, родителям денег не хватает на то, чтобы дать тебе несколько прочных сумок? – бросила она новенькой. – Или ты входишь в число поступивших сюда умников из нищебродских районов города?
Я был готов заткнуть рот Ане, но, как всегда, просто промолчал и ничего не сделал.
Я смотрел на Аделину. Девушка не растерялась, достала новый пакет из сумки и стала складывать учебники. Но она сделала ещё кое-что – улыбнулась Ане и произнесла уверенным голосом:
– Если ты думаешь, что едкие словечки и папочкин кошелёк, набитый купюрами, прибавляют тебе IQ, то, боюсь тебя огорчить, дорогая – ты сильно ошибаешься. Смотрю, ни ума, ни манер тебе не хватает.
Аня, услышав эти слова, аж покраснела от злости. Никто никогда не смел ей грубить или перечить, а тут такое…
– Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь, а?! Ты совсем страх потеряла?!
Я держал Линовскую за локоть, чтобы та не полезла в драку. А она могла.
– Так же, как ты, видимо, потеряла совесть, – голос Аделины звучал очень спокойно, она будто разговаривала на какую-то постороннюю
