на камерах лица не видно, девушка хорошо постаралась. Никаких связующих с тем преступлением нет. Даже если мажорчик ее узнает. Прийдется нам ее отпустить, и она это прекрасно понимает.Осталось выяснить работает она сама или под чьим-то руководством. Короче, есть ли у нее "крыша".
На счёт рыжей мне все предельно ясно. Влюбилась дурочка в Митяя по уши, поехала устраивать головомойку бедному Ромео, но обнаружила лишь бессознательное тело, испугалась за любимого, проявила агрессию к "потерпевшей".
А брюнетка приехала "спасать" рыжую бедовую подругу.
Голова раскалывается от напряжения и шерудящих мыслей. Кручу паспорт рыжей в руках. Королькова Анжелика Валерьевна, 32 года, не замужем, детей нет.
И что мне с этим трио теперь делать?
Только у рыжей есть с собой паспорт, брюнетка забыла дома, а блондинка принципиально в клуб его не брала. Ну что за ё..!
–Блондинку до выяснения обстоятельств в обезьянник, брюнетку тоже, рыжая – домой, – командую капитану, на что получаю протестующий ропот брюнетки. Подобралась вся, смотрит сердитым воробушком.
–Я не могу в обезьянник, – с брезгливостью выплевывает последнее слово.
– Чё так? – развожу руки в стороны, поднимаясь со стула. – Мама не велит?
– Мне нужно контрольные проверить на понедельник, а сегодня уже воскресенье, – тянет мне тонкое запястье, на котором блестят золотистым блеском красивые наручные часы.
Йопт! Она ещё и училка!
От борзоты и невинного тона девушки теряю дар речи. На секунду.
–Добудешь паспорт и свободна.
– Я могу его привезти! – поднимает вверх руку как в школе рыжая.
–Вези, – пожимаю плечами.
–Только в обезьянник ее не сажайте, – умоляющим тоном, сложив руки под грудью, молит рыжая.
–А куда я ее дену? – мозг взрывается новой головной болью. Мне ещё кучу бумажек заполнять. Что за день-то такой!
–А можно я у вас в кабинете посижу? – тоненьким жалобным голоском мямлит брюнетка. – Пожалуйста, товарищ полицейский. – Руки так же, как и подруга, сложила под грудью в молитвенном жесте. С удивлением замечаю, что лифчика на брюнетке нет, полы куртки распахнулись, являя миру заострившиеся соски, виднеющиеся под тонкой тканью футболки. Сглатываю подступившую слюну. Кто ж в таком виде среди ночи выходит на улицу, а?
–Здесь не дом терпимости, а полицейский участок. Я действую по протоколу, – осипшим от волнения голосом ворчу сквозь зубы. Почему я перед ней оправдываюсь?
–Пожалуйста. – Шепчет брюнетка, глазами, в которых застыл ужас, стреляя в блондинку. – Я тихонечко посижу в сторонке. Да хоть здесь меня оставьте, только не за решетку.
–Хорошо. За мной, – жестом показываю ей на дверь. – А ты поторопись с паспортом, – киваю рыжей.
–Анжел, – брюнетка достает из кармана ключи, – в прихожей. В сумке.
–Я поняла, –
