поди, совсем истомились. Тем паче, что сегодня Итлара ждали, а он, возьми, да не приди. Яств, небось, наготовили… Да ты глянь в нашу корзинку, что Илгизару утром прислали. Мы вчетвером наелись досыта. А вино? Я, как откупоривал, печать глянул. Ромейское, с самого Царьграда. Это тебе не то, что кораблями возят Бакинским морем. В кувшинах в рост человеческий. Это вино дорогое, для дорогих гостей. А ты – не стало сказки… И думать не моги. Вынь и положь.
Чтобы подкрепить свои слова наиб стал наливать в ковшики из эмирского кувшинчика. Бахраму тоже налил:
– Хватит китайскую траву дуть. Вино, поди, с самого Афона, святой горы.
Сказочник на ковшик даже не глянул, невозмутимо попивая чай:
– Меня этим добром часто угощают. По всяким домам приходится бывать. И кипрским, которое франки называют королевским, и ромейским со смолой, и из заветных дедовских подвалов с Кавказа, выжатого из старых лоз, а потом выдержанного полвека в подвалах. Мне не в диковинку. Пейте. Я уж лучше чай. Нет лучше напитка для сказочника.
Увидев, что Илгизар заколебался после этих слов, Злат решительно сунул юноше ковшик в руку.
– Чего уши развесил? Думаешь Бахрам сразу стал таким благочестивым? В твои годы, наверное, не такими чашами пил. Все мудрецы пили. «Запрет вина – закон, считающийся с тем, кем пьется, и когда, и много ли, и с кем. когда соблюдены все эти оговорки, пить – признак мудрости, а не порок совсем,» – закончил он по-персидски, – Ты, Илгизар, переведи Итлару про что это. Хороший стих. Переведи и выпьем.
Так и сделали. Злат с наслаждением разломил пирожок:
– Да-а. На базаре такой не купишь. Свои листочки с рассказами сторожа отдай Бахраму. Он из них такую сказочку сделает – куда самой Шахерезаде. Сделаешь ведь?
– Только там написано не чернилами, – предупредил шакирд. – Я чернильницу с собой не взял. Царапал писалом.
– Ничего, – благодушно успокоил его наиб, – Я ему вслух прочитаю. Феруза уже сегодня точно не придёт. Заночую здесь, на сундуке. Не прогонишь ведь? Да и тебе, Итлар далеко ехать. А кто по тебе во дворце сильно соскучился? Оставайся с нами. Пирогов на весь вечер хватит. Да ещё в моей сумке кое-какая снедь осталась с базара. Это Илгизару хорошо, до дома полчаса ходьбы.
Сказал и подумал: «Какой у Илгизара дом? Живёт у водовозов.» Жаловаться, конечно грех – имеет отдельную комнату. Кормят хорошо, опять же бельё отдают стирать за свой счёт. Холостому парню чего ещё нужно. Но ведь не дом.
Водовозы в Сарае держались братствами. Народ это был по большей части пришлый со степей, молодой. Кипчаки, которым не нашлось места при стадах и отарах. Сейчас много молодых людей подавалось в города. Искали если не счастья, то хотя бы кусок хлеба. Здесь работы было много. На пристанях, на базарах, по разным ремесленным и торговым заведениям. Да и в ближней округе всегда можно было найти заработок.
Хорошим занятием было ремесло водовоза.
