и настал долгожданный момент древней, почти забытой в наши дни традиции. День, окутанный тайной и долгожданный для прежних шинигами, которые нередко становились парами служителей Двуединого.
Однажды вычитав про этот ритуал в библиотеке, я тысячу раз представляла его себе, в то же время не смея представить. В тот день Энрис застал меня, поражённую, с этой книгой, и я чуть не умерла от стыда. Но мужчина молча забрал книгу и неожиданно подмигнул, уходя.
– Если честно, я тоже много чего читал, – донеслось до меня едва слышное из-за стеллажа.
Я даже не была уверена, что мне не послышалось. А потом странная книга исчезла из библиотеки. В секции, доступной мне, больше не было ничего подобного. Подробности про пары священник-шинигами я узнала аж через год, всё-таки разговорив Энриса после занятий.
И вот, мужчина смотрит на меня выжидающе. Он едва заметно кивнул. Сердце заполошно бъëтся, я в предвкушении! А ведь казалось, что я знаю его уже три оборота мировой оси… Я медлю, но в итоге протягиваю руку и касаюсь жемчужно-солнечных волос Энриса. Длинные пряди шелковистые и мягкие на ощупь. Мужчина прикрывает глаза. Я касаюсь его скул и осторожно глажу щёки – он принимает это. Как необычно! Этот новый путь… Шагаю ближе и касаюсь лбом его носа, когда он склоняет голову. Мне неожиданно уютно и тепло. И теперь я решаюсь коснуться его губ своими. Получается естественно и завораживающе… Мгновение или несколько секунд? Теряюсь, но Энрис уже отстраняется, приняв ответ и готовясь завершить ритуал.
Мы поднимаемся по ступеням и входим в алтарь, который ослепляет своим великолепием и в то же время изысканной простотой. И снова за нами закрываются двери. Мужчина затворяет их сам.
– Тайное остаётся тайным для непосвящëнных и не относящихся к делу, – прибавил он немного ехидно. – Тело человека ли, шинигами – это и есть алтарь духа. Поэтому мы и сейчас стоим в алтаре. Ощущай, наслаждайся, смотри, знай. Изучай. Постепенно. Жизнь дана нам на радость и плодотворность, а не на беду. Для мудрости, а не для невежества. Для того, чтобы уважать и любить, а не быть эгоистичными самодурами. Можешь забыть все, чему тебя учили до этого, кроме того, что для тебя важно и с чем ты согласна.
Энрис почему-то не стал задерживаться в этом великолепном помещении и открыл дверь в коридор с развилками и несколькими проëмами дверей. Выбрал самый короткий путь, ведущий к выходу. Я несмело взяла его за руку, и мы прошли оставшуюся часть пути. Столько радости и смущения! Его слова взбудоражили и успокоили одновременно.
Я рада, что мои страхи не сбылись: ритуал прошëл непринуждëнно, быстро, очень приятно и так, что я с удовольствием повторила бы его… Кажется, я покраснела до кончиков ушей, поймав себя на том, что хочу поцеловать наставника снова, но уже дольше.
Перед выходом мужчина замер, словно тоже не желал отправлять меня за дверь. Сжал мою ладонь. И я решилась взглянуть на него, прося разрешения коснуться ещë раз. К моему удивлению и огромной радости, Энрис весело фыркнул и сам наклонился ко мне с поцелуем. Коснулся губ мягко, пробуя, делясь и лаская. Я потерялась в вихре
