стало так тесно, словно их было не три, а тридцать три.
– Что случилось? – едва войдя в прихожую спросила худенькая женщина лет тридцати пяти, со светло-русыми волосами, с огромными глазами, непроницаемым лицом, в форме и с папкой в руках. Она представилась дежурным следователем майором юстиции Анной Юрьевной Бронько.
Девушки, перебивая друг дружку, начали рассказывать, как пришли домой, но сразу не заметили, потому что ужинали, а когда собрались идти отдыхать, то увидели вот что… И стоя по-прежнему на пороге гостиной, они одновременно показали на розовые лепестки и букет в вазе.
Анна Юрьевна сделала знак глазами эксперту, и тот принялся изучать замок входной двери.
– Кто хозяйка? – спросила Анна Юрьевна.
– Я, – Марта выступила вперёд.
– Вы живёте одна или с кем-нибудь?
– Одна.
– У кого ещё есть ключи?
– У родителей, но их нет в городе. Да и не будут они…
Анна Юрьевна понимающе кивнула. Романтичная обстановка явно не родительских рук дело.
– Кто-нибудь в доме был, когда вы пришли? – следователь продолжила задавать вопросы. – Что-нибудь ещё странное? Кроме этого. – Следователь махнула рукой в сторону гостиной.
– Нет.
– Что-нибудь пропало?
Девушки переглянулись и пожали плечами.
– Не знаю, мы туда не заходили, – сказала Марта.
– Посмотрите, пожалуйста.
Марта шагнула в гостиную.
Но едва она босыми ногами наступила на лепестки, как голова у неё закружилась. Марта качнулась и упала бы, если б не подоспевшая Полина, а следом и Анна Юрьевна – по-прежнему обутая в чёрные полусапожки. Вдвоём они поддержали Марту, довели её до дивана и помогли лечь.
– Может, врача вызвать? – предложила Анна Юрьевна с тревогой вглядываясь в побледневшее лицо Марты.
– Лепестки… жгут… – пробормотала девушка, теряя сознание.
– Скорую вызовите, – крикнула Анна Юрьевна своим помощникам и добавила тихо: – Что-то и меня мутит. Вы как? – спросила она у Полины.
Отвечать той не понадобилось. Она тоже была бледна. Настолько, что веснушек почти не стало видно. Полина стояла, словно оглушённая и машинально пыталась ступнёй отгрести розовые лепестки в сторону.
Не дождавшись от Полины ответа, Анна Юрьевна, бросив:
– Сейчас воды принесу, – поспешила на кухню.
Пока следователь гремела посудой, доставая кружку и наливая в неё воду, ноги у Полины подкосились, и она упала, покачнув при этом столик.
Ваза с букетом перевернулась, и вода потекла на лицо Полине, но девушка даже не смогла отвернуться.
Едва вода коснулась пола, раздалось лёгкое шипение и все розовые лепестки съёжились и покоричневели, будто пролежали на солнцепёке не один день, а букет приобрёл такой вид, словно простоял в вазе не меньше месяца.
Анна Юрьевна
