твоей семьи.
Сжав губы, Мерритт выпустил ее руку и откинулся на спинку стула, балансируя на его задних ножках. Хюльда терпеть не могла, когда он такое делал, но промолчала.
– Ну, я написал письмо.
– Матери?
Во рту стало кисло.
– Сатклиффу.
Он раз за разом пытался написать матери, с которой не виделся и не разговаривал тринадцать лет, – с тех самых пор, как отцовские махинации лишили его наследства. Но каждый раз, как Мерритт пробовал, он не мог зайти дальше ее имени. Он просто… не мог. Он пробовал писать Роуз, и пробовал писать мама, и еще несколько других вариантов, но независимо от обращения его мозги мигом пустели или обед грозился подняться по пищеводу. Он просто не мог – и толком не понимал почему.
По какой-то причине написать Сатклиффу, человеку, о котором он знал лишь его род деятельности, было проще.
– Это хорошо. Ты его отправил?
Он провел рукой по лицу.
– Его может отправить Бет, – иначе он просто сожжет его и притворится, что так и не узнал острой правды своего прошлого. Иногда он жалел, что узнал.
– Ты его не отправил? Разве Флетчер не приезжает в эти выходные составить тебе компанию?
– Почта доходит быстро, – ответил он.
«Где оно? Я дам его ей». Хвост заметался по полу.
– Нет.
– Нет? – спросила Хюльда.
Мерритт поставил стул на все четыре ножки.
– Это Оуэйну нет.
– А что он сказал?
Мерритт отмахнулся, его охватывала усталость.
«Почему нет?»
Потирая лоб, он пробормотал:
– Отключись.
Губы Хюльды сочувственно скривились. Оуэйн заскулил под столом, и в живот Мерритта вонзился осколок вины. Собаки не умеют говорить, поэтому Мерритт – единственный способ для Оуэйна быть услышанным. Конечно, нельзя винить мальчика в том, что он так много говорит. «Мальчика», который был на пару веков старше Мерритта…
– Я попробую найти учителя, – предложила Хюльда. – По общению и всему остальному.
Общению, охранным чарам, хаократии. Эти три вида магии сплелись в крови Мерритта. Как бы он хотел избавиться от первой. А признаков последней он пока не замечал.
Мерритт отнял руки от лица.
– А как тут найдешь учителя? Магия же так измельчала…
Она фыркнула.
– Кое-какие связи у меня есть. А ты тем временем свяжись с Сатклиффом… и посмотри, чему можешь научиться у дедушки.
Мерритт посмотрел вниз, на собаку. Он все время забывал, что они с Оуэйном, по сути, родственники. Сколько там «пра-» между ними? Семь? Восемь?
– У Оуэйна нет магии общения.
Стол окрасился в яркий оттенок фиолетового, когда дворняжка решила похвастаться той магией, которая у нее есть, – изменения, или смены обличия и метаморфозов. Из-за общей крови магия Мерритта и Оуэйна должна теоретически в чем-то совпадать.
