тот день мы приехали в крепость поздно вечером, от постоянной тряски в телеге по дорожным ухабам, лично у меня болело все тело, мне казалось, что из-за синяков моя кожа теперь всегда будет сине- фиолетовой, а не белой.
Воины спешились, и я не стала ждать команды, постаралась сама выбраться из телеги, ноги покалывало, и они как-то подозрительно дрожали, словно я не ехала, а всю дорогу бежала за телегой. Сестра тоже сползла с телеги, тихо постанывая и настороженно поглядывая вокруг себя.
– Замолчи.– шикнула я на нее не желая привлекать внимание воинов.
Вокруг нас стало больше народа, мужики посматривали на нас, но потом увидев нашу одежду медленно отходили в сторону здороваясь с вновь прибывшими собратьями.
За время путешествия я постаралась как можно сильнее испачкать нашу одежду и лицо, надеясь, что это отпугнет местных жителей.
Мы отошли немного в сторону и замерли, прижавшись друг к другу.
Промозглая погода холодными каплями дождя попадала мне за шиворот шубейки, а потом медленно стекала по спине вниз, от этого становилось до омерзительности противно и холодно, моя беспомощность раздражала, еще и неизвестность пугала. Вдруг сейчас вся эта толпа кинется нас раздевать.
Я покрепче прижала к себе сестру стараясь согреть ее своим телом, потому что она не хуже меня вся дрожала и непонятно то ли от страха, то ли, как и я от дождя.
– Этих в сарай.– отдал приказ капитан крепости и нас тут же за шиворот потащили к какому-то заброшенному сараю. Мы как овцы в стае волков послушно следовали, боясь даже пикнуть.
В сарае мы просидели до утра, вечером нам кинули по корке хлеба, землистого на цвет и совсем безвкусного, поставили ведро воды. А учитывая, что на дворе осень, то пить ледяную воду мы не торопились, тем более я, со своим тщедушным телом, которое готово умереть в любой момент не спросив даже на это моего согласия.
– Мне свое тело надо беречь.– бормотала я каждый раз на пороге очередной опасности, не желая снова оказаться в чужом теле, а может быть и в чужом мире.
Утром заявился наш бывший командир отряда и вытащил нас из сарая чуть ли не волоком.
На небольшой площади перед казармой стоял человек, которого вчера воины приветствовали как своего командира, капитана крепости. Он равнодушно прошелся по нам взглядом, словно в его благополучный мир кто-то бросил комок грязи.
– Эту Хвайту, вторую прачкой.– отдал он приказ и развернувшись пошел в здание из которого вышел несколько минут назад, а мою сестру какой-то мужик неожиданно резко дернул на себя, отчего она взвизгнула и вся скукожилась, а мужик довольно заржал.
Я даже как-то упустила из вида, что кроме капитана крепости, что сейчас разбрасывался приказами, на этой площадке находится довольно много других мужчин.
Сейчас я смотрела, как мужик смачно впился поцелуем в губы сестры и сильно шлепнул ее по заду. И тут до меня дошло, что это скорее всего и есть Хвайт и он сейчас потащит
