между прочим), я мог сколько угодно раз ловить на этом. Но я не выскочка, как Димка Малеев. Молчу.
29 апреля
Это было полной неожиданностью. Нашему драмкружку нужно было выступать с «Братом героя» Кассиля перед младшими ребятами. По совести сказать, мне страшно не хотелось выступать. И я надеялся, что Зенина (Евдокия Власьевна) не придет и спектакль сорвется. Однако Нинка пришла. Пришел и Тореев (Плинтус), и Лукманов (Клементий Черемыш). Все были в сборе.
Начали. Конечно, с первых же слов начали халтурить. Нинка не знала текста, Райка Якупова (Рита Муравская) и Клавка Юрчева (Баратова Аня) сбивались с панталыку на каждом слове. Только малыши ничего не поняли, хохотали и кричали.
Ко второму действию ребята совсем разбуянились. Создавались совершенно новые сцены. Толя, наш старшой, чтобы не сорвать действие (запаздывала Нинка), начал плести про какой-то карандаш. А вместо четвертой картины у нас получилась сплошная галиматья.
Вечером пришел ко мне Толя Глазунов. Стали с ним готовить сцену из «Фельдмаршала Кутузова». Завтра у нас в школе вечер и мы выступаем. Кроме того, я буду говорить монолог Наполеона из этой сцены:
Не будет мира, нет. Мир превратился в призрак.
И надо действовать. Но как?
Тот, кто бездействует, находится в руках
У обстоятельств, глупых и капризных.
1 мая
Сегодня праздник. Боевой смотр революционных сил международного пролетариата.
Когда пришел в школу, наши уже собирались уходить. Я живо схватил барабан – и мы двинулись. Под сковородочный бой наших барабанов наша школа прошла до конца Яузского бульвара и стала. Все, конечно, разбежались. Кто в «ручеек» играет, кто в «жучка». А я должен стоять с барабаном на месте как миленький?
После долгих мытарств я сбагрил, наконец, свою сковороду Клаве Юрчевой. Пошел искать лоток. И тут, у Яузских ворот, я увидел великолепное зрелище – наша Красная Армия в парадной форме. Впереди многочисленного отряда шел пожилой красивый майор с медалью на гладкой груди. Левой рукой он придерживал саблю, правой четко резал воздух в такт шагу. Немного позади шло несколько лейтенантов. А за ними – красноармейцы, в новеньких суконных жакетах с ярко-малиновыми петлицами. Лес штыков был густ, прям, грозен. Мерно прошагав, отряд (наверное, батальон) ушел по направлению на Красную площадь, а в душе у меня стало светло и чисто, сердце наполнилось гордой радостью за нашу славную Красную Армию, за ее командиров!
Спустя много времени наша колонна двинулась. На Старой площади вновь застряли, как всегда. На сей раз я барабан «сдал на хранение» некоему Юдину, из пятого класса. И пошел!
Ребята, составив небольшую группу, играли в «великих людей». Кто-нибудь загадывал личность, другие ему сыпали вопросы:
– Жив?
– Да.
– Умер?
– Нет.
– Мужчина?
– Да.
– Находится в Советском Союзе?
– Да.
