открыл упаковку и начал есть. Громко облизывал, чавкал и издавал максимально раздражающие звуки. Мой живот, видимо, совсем не ладил с мозгом. Будто они не в одном организме находятся. Разум утверждал, что мне сейчас не до мороженого, но желудок включил чувство голода, решил все за меня и начал урчать.
– Да, я слышу, как ты не хочешь есть.
– Я и правда не хочу!
Борис продолжал издеваться и громко, жадно есть.
– Блин, как вкусно!
– Если я возьму мороженое, то ты прекратишь чавкать?
– Ох, так мы перешли на «ты»? Это отличный знак. Ну так что, будешь?
Он опять протянул мне мороженое. Я, конечно, взяла, чтобы он просто отстал от меня, и мы поехали дальше.
Позже Борис, видимо, решил, что лучший способ поддержать меня – это не давать мне ни минуты покоя. На протяжении всего оставшегося пути, он врубал свой рок и жизнерадостно подпевал музыкантам. Иногда даже двигался в ритм песни и делал вид, что руль – это гитара, на которой можно играть. Я, кстати, вообще не люблю такую музыку и, видимо, он это понимал.
– Пожалуйста, выключи это безобразие.
– Что подразумеваешь под словом «это»?
– Ну, вот эту фигню.
– Между прочим, как ты сказала, вот эту «фигню» слушают и признают миллионы людей.
– Ну, а мне до тошноты противно.
– Моя машина. Что хочу, то и слушаю.
– Ну, у меня и так голова болит.
– Если я выключу, разве тебе станет лучше?
Отчасти он был прав. Раздражение, навязанное мне Борисом, заставляло меня частично отвлекаться от всех проблем.
– Вот, когда сядешь за руль своей машины, то сможешь там включать все, что тебе нравится и устанавливать свои правила.
– Понятно!
Мне хотелось назвать его «хамом», но ситуация не позволяла. Ведь он так много для меня делает в данный момент, поэтому оскорблять человека я не могла. Но надеялась, что, когда все закончится, я больше никогда не увижу эту раздражающую физиономию.
Так мы и доехали до места. Он всю дорогу меня бесил, а я пыталась вытерпеть весь этот ад.
9. Похороны
Как вы себе представляете похороны самого близкого человека?
Обычно в фильмах это пасмурная погода, дождь, черные зонты, толпа печальных родственников и знакомых, все рыдают и прощаются, обстановка мрачная.
У нас было все иначе. Несмотря на то, что в Питере часто бывает дождливая погода, именно в этот день светило солнышко и на кладбище пели птички, жизнь продолжалась, и ничто не могло омрачить такой замечательный день.
Мы подъехали. Меня встретила тетя Люба.
– Привет, моя дорогая. Ты как?
– Никак!
Наконец-то я смогла обнять близкого мне человека и полностью расслабиться. Я прижалась к тете, что было мочи, и не могла просто остановить потока слез.
Я не сильно участвовала
