пирог для себя – аппетит пропал, но он всё равно принялся жевать. Зашуршала бумага, тонкие пальцы Алисы отломили кусок печенья, но оно так и осталось несъеденным.
– Будешь? – внезапно предложила она, придвигая раскрытую пачку ближе.
Печенье Егор не любил. До нынешнего момента.
– Спасибо, – взяв один из посыпанных орехами кругляшей, надкусил, и оно, хрупнув, сыпануло крошками во все стороны. – Извини, – чувствуя себя ужасно неловко, воскликнул он, хотел отряхнуть Алисин рукав, но та отдёрнула руку раньше, чем он успел дотронуться. Крошки осыпались на стол.
– Ничего, – Алиса достала влажную салфетку и аккуратно смела оставшиеся крошки в сторону.
Наблюдая за движениями её пальцев, Егор невольно залип – это было так красиво.
– Ты случайно музыкой не занимаешься? – не удержавшись, спросил он. – У тебя пальцы как у музыканта. Рука замерла, а потом, оставив салфетку, спряталась под стол.
– Нет, не занимаюсь. Бросила.
– Скрипка? – ухватившись за соломинку, Егор поднял взгляд.
– Фортепьяно, – ответный взгляд теплотой не блистал, но прежний лёд, похоже, дал трещину. Хотелось воскликнуть: «Ух ты, я тоже музыкант!» – но, воспоминание о позорном исключении из музучилища остановило этот порыв.
– А почему бросила?
Алиса пожала плечами.
– Так вышло.
– А я-то думал, почему у тебя звонок такой, – он указал на телефон, и тот, словно по команде, завибрировал.
– Извини, – произнесла Алиса и вышла в коридор, унося с собой так и не родившуюся мелодию.
Проводив её взглядом, Егор задумался – кому же она вчера так улыбалась, если её друг погиб? «Кому-кому, – ответил сам себе, – можно подумать, такая девушка долго останется одна, – и от этого осознания внезапно сделалось грустно. Снова вспомнился парк, и Егор мысленно покрутил пальцем у виска, – совсем сдурел, страдать по своим фантазиям?»
Однако спокойней от этого не стало. Грусть сделалась ещё сильней, когда он увидел на лице вернувшейся Алисы тень знакомой улыбки. «Эх, вот бы она мне так улыбнулась», – подумал Егор, и фантазия с парком вновь предстала перед глазами.
– Снег, – провалившись в эту картину, невольно произнёс он.
– Что? – переспросила Алиса.
Звук её голоса выдернул в реальность, Егор понял, что увлёкся и, сам не зная зачем, произнёс:
– Снег. Знаешь, такой, пушистый, хлопьями… Представь – идёшь ты по парку, под ногами листья, а сверху – снег, прямо в лицо…
Алиса замерла, и Егор перестал дышать, увидев, как изменился её взгляд.
– Да ты романтик, – трещина во льду её брони почти мгновенно затянулась, сверкнув гладкой поверхностью. – Холодно, мокро и каша из листьев под ногами хлюпает, – в голосе послышалась насмешка.
Положив телефон, Алиса вернулась за стол. Отпила остывший
