лишь заглянул в бюро к Чилтону, – отвлекшись от созерцания фотографий, которые и так имел достаточно времени рассматривать каждый день, ответил Бернард и, обойдя стол, подошел к Юэну. – У него всегда есть колотый лед для виски.
– Было бы лучше, если бы ты и виски прихватил, – горько вздохнув, сказал Юэн и убрал компресс. Затем аккуратно, хмурясь и прислушиваясь к своим ощущениям, потрогал нос. Тот был на месте.
Освободив кресло его законному владельцу, Юэн протянул лед Бернарду и задумчиво склонил голову набок.
– Кажется, я испачкал твою одежду, – заметил он, указывая на рукав толстовки Бернарда.
Там темнела пара небольших кровавых пятен. Бернард задумчиво покрутил перед собой руку, будто от этого движения пятна могли исчезнуть.
– Я бы на твоем месте сменил одежду, – посоветовал Юэн. – Если есть на что. Понимаю, что не очень заметно на темной ткани, но ходить с пятнами чужой крови на рукаве – это как-то не очень. И мне тоже не по себе оттого, что на тебе моя кровь.
– Хорошо, что заметил, – кивнул Бернард. – Теперь ее придется сжечь.
– Не это я имел в виду, но ладно. У тебя какая-то пиромания или что? – ухмыльнулся Юэн, вопросительно приподнимая бровь. – Кстати, весьма символично, что твое имя созвучно со словом «гореть»[1] – Бернард, Берн. Бёрнс. Берни? «Меня сжигает ненависть, и я тоже сжигаю все на своем пути!» – пропел Юэн с улыбкой и откашлялся. Противоречивые эмоции, отразившиеся на лице Бернарда, могли говорить о том, что ему не понравился текст песни или у него индивидуальная непереносимость голоса Юэна. – Без распевки звучит ужасно, извиняюсь. Ладно, мы продолжим или как? – спросил он, кивнув в сторону клетки-аквариума.
– Я не эксплуатирую покалеченных работников, так что на сегодня все. Можешь идти домой, – ответил Бернард и забрал, наконец, пакет со льдом. – Оплачу тебе сегодня как за полный день.
– Мне приятна такая забота, но не стоит относиться ко мне как к инвалиду. Это во‑первых. А во‑вторых, могу я предложить собственный вариант, что именно возместит мне моральный и физический ущерб?
Бернард приподнял подбородок, едва заметно улыбнувшись краешками губ.
– Слушаю.
– Три шоколадных круассана, – сказал Юэн и для наглядности поднял три пальца.
– Ты хочешь три шоколадных круассана? – с сомнением переспросил Бернард, вероятно, полагая, что задел Юэна не только по носу.
– Именно. Из той пекарни на перекрестке.
Некоторое время Бернард молчал, обдумывая предложение. А чего тут думать? Юэну такой вариант казался более привлекательным, да и по затратам для самого хозяина студии выходило выгоднее. И что с того, что он захотел перекусить выпечкой? К тому же он где-то слышал, что в той пекарне появились круассаны с какой-то новой начинкой, может, удастся развести и на новинку?
– Хорошо, – кивнул Бернард, переместив пакет
Cозвучно с английским словом «Burn» – гореть.
