ей повиноваться.
– Дай-ка я попробую, – мягко отстранил ее Виталий Андреевич.
Он легко, без усилий повернул ключ, и они вошли в полутемную кухоньку.
– Можно, я посижу у тебя немного? – ласково спросил Дробот.
– Конечно, Виталий Андреевич. – Зиночка протянула руку за его плащом.
Виталий Андреевич присел на самодельную кушетку. Здесь днем обычно отдыхала Пелагея Зиновьевна.
Зиночка хотела зажечь свет, но он перехватил ее руку:
– Не надо, пусть будет так.
Не выпуская руки Зиночки, он медленно наклонился и коснулся губами ее ладони. У девушки затрепетало сердце, щеки запылали, в голове зашумело. Она инстинктивно сделала шаг назад.
Неожиданно Виталий Андреевич притянул ее к себе. Его рука обхватила мягкую шею, рот впился в Зиночкины губы.
На секунду она вырвалась из объятий.
– Виталий Андреевич… Виталий Андреевич… – чуть слышно говорила она, не то моля отпустить ее, не то подчиняясь…
Гость в широком сером пальто
Сутки, как пани Полонская проводила в Пылков Нину. Все существо ее еще жило впечатлениями тревожного расставания. Старушка без устали шептала молитвы, поглядывая на разрывающего свое сердце Иисуса Христа. Она молила его заступиться за ее названую дочь Нину, уберечь ее от напасти. Целые сутки пани Полонская не отлучалась из дому, ожидая что вот-вот вернется Ниночка.
Поэтому-то тихий стук в дверь и не удивил ее. Изменив своей привычке заглядывать в глазок на входящих, прежде чем их впустить, она смело открыла дверь и сразу же испуганно попятилась. На нее надвигался большой чемодан в чехле. Вслед за ним в переднюю протиснулся мужчина в широком сером пальто.
Поднятый воротник закрывал лицо гостя снизу. Велюровая шляпа прикрывала лоб. И единственное, что можно было заметить сразу, – это нос, на котором сидели огромные очки.
– День добрый, пани Полонская!
Гость поставил чемодан и вежливо поцеловал морщинистую руку оторопевшей хозяйки. Гортанным говором, манерой одеваться и вести себя он напоминал поляка.
Появление незнакомца напугало старушку. Не закрывая входных дверей, она нарочно громко спросила:
– Чего пан хце? Я, прошу пана, не знаю вас.
Гость с сыновней предупредительностью тщательно закрыл двери.
– Сквозняк. Можно простудиться. Неужели пани Полонская забыла меня? Я был у Нины всего четыре месяца назад. И даже ночевал.
– Ян!
– О! Пани Полонская узнала меня! Ян. Конечно, Ян.
Полонская всматривалась подслеповатыми глазами в пришельца, узнавая и не узнавая его. «Я забыла его лицо, – думала старушка. – Вот когда я была молодой…»
А гость чувствовал себя в маленькой гостиной как дома. Раскрыв чемодан, вынул бутылку, поставил ее на стол. Вслед за бутылкой на столе появились коробочки, кулечки, пакетики. Еще один сверток гость подал хозяйке:
