у меня никакой вашей кассеты. И зачем мне она? У меня прекрасная память.
– Вы забыли, – настаивал Сергей. – У вас в кухне магнитофон и кассеты.
– Нет у меня никакого вашего магнитофона. Кто это такой? – Девушка вопросительно взглянула на Максимова, потом на Алексея.
Те с интересом наблюдали за разговором, следили за реакциями и не встревали. Максимов взглянул на Долгова, и тот ответил:
– Мы обследовали кухню и спальню и никакого магнитофона, никаких кассет там не обнаружили. Только лазерный проигрыватель и диски. Магнитофон здесь. Он твой? – обратился он к Краснову.
– Это не мой магнитофон, – сказал тот.
– Других видиков в доме не нашли, – заключил майор.
– Тогда возьмите кассету у меня в машине, в бардачке. На ней записан наш разговор у меня в офисе в тот момент, когда она меня наняла.
– Мы обследовали машину и твою квартиру и обнаружили только чистые кассеты, – ответил Фомин. – Больше ничего.
Сергей от изумления открыл рот.
– Как чистые? Они были с записью.
– Ладно, проверим, – вмешался полковник, достал из кармана записную книжку и открыл ее.
– Вы можете сказать на память номер телефона вашего мужа? – обратился он к Анне.
– Конечно.
– Пожалуйста, – предложил Максимов.
– Девять три пять семь семь восемь ноль, – произнесла Анна, – это рабочий. Семь пять пять два три ноль восемь, – это сотовый, – добавила она. – Я могу рассказать весь свой вчерашний день по минутам. У меня прекрасная память, и амнезией я не страдаю. Откуда такие фантазии? А этого человека я вижу впервые. – Фрейн недовольно отвернулась и смахнула слезу со щеки.
Сергея будто молнией ударило. Он стоял опустошенный и не знал, что сказать. Он надеялся, что Анна вспомнит его, но…
– Так, с памятью вопрос исчерпан, – полковник сунул книжку в карман. – Ну что, Краснов, я жду объяснений, чистосердечного признания, а не ту чушь, которую ты наплел про память и съемки.
Все посмотрели на Сергея. Он стоял в нелепой позе, жалкий и подавленный.
– Я сказал правду, – виновато вымолвил он и опустил глаза. Как провинившийся школьник.
– Правда в том, что ты проник в дом Германа Фрейна, пытался открыть его сейф, он вошел, а ты его пристрелил, – произнес Максимов. – Правда в пулях из твоей обоймы в его теле, в твоих отпечатках пальцев на рукоятке твоего пистолета, в этой записи.
– Я не убивал, меня подставили, – тупо настаивал Сергей.
– Кто тебя подставил, кто? – Николай Иванович произнес эти слова спокойно, по-дружески, хотел положить конец препирательствам сыщика и получить признание. Но эффект они возымели другой.
До Сергея начало доходить, что подставил его не кто иной, как Анна Фрейн. Она наняла его, каким-то непонятным образом заполучила его пистолет и подделала его изображение в кабинете Германа.
