в демонстрации преданности, верности, доверия, привязанности обоих корреспондентов друг к другу. Эмоциональные высказывания нередко вводят исследователей в заблуждение, поскольку они создают впечатление особой близости корреспондентов[54]. Использование тех или иных оборотов зачастую не имело никакого отношения к реальным мыслям и чувствам контрагентов. Употребляя синтаксическую формулу, автор письма следовал устоявшимся нормам письма, стремился достичь какой-либо цели или удовлетворить свои амбиции, в том числе благодаря языковому инструментарию[55]. Однако комплексное рассмотрение корреспонденции, внимательное изучение ее содержания, сличение с другими документальными собраниями позволяют более или менее объективно отделить мнимую лояльность от реально оказываемых услуг[56]. Анализ различных комплиментарных оборотов и формул для исследования, подобного настоящему, имеет особенную важность, поскольку дает информацию о тех механизмах поведения, которые государственные деятели использовали для установления и поддержания связей друг с другом, показывает, насколько они были заинтересованы в контактах и что делали для достижения этого.
В основе данной книги по преимуществу лежат материалы Военно-походной и домовой канцелярии князя А. Д. Меншикова[57]. Документальное наследие А. Д. Меншикова, включая личные бумаги, подверглось разбору еще во второй половине 1720-х – 1730-е гг. после его ареста и конфискации имущества. Как замечала А. П. Глаголева, поводом к разбору и описанию княжеского архива были поиски компрометирующих его материалов, выявление денежных и торговых операций, выборка дел, подлежащих отдаче наследникам[58]. В результате одна часть документального наследия князя была сначала описана, а затем отправлена в Москву. В настоящее время она хранится в РГАДА[59]. Вторая часть, в которую входили документы Походной канцелярии за 1703–1713 гт., осталась в Санкт-Петербурге и сохранилась в НИА СПбИИ РАН[60]. Отдельные документы можно найти в составе других хранилищ[61]. Несмотря на долгие мытарства архива А. Д. Меншикова, «архивные стены, обратив документальные свидетельства жизни и деятельности А. Д. Меншикова в “фонды”, обеспечили им сравнительно редкую для “бумаг” сподвижников Петра I с более благополучными биографиями сохранность»[62]. Кроме того, за время архивного хранения в состав фондов, связанных с деятельностью А. Д. Меншикова, попали документы других государственных деятелей первой четверти XVIII в. (бумаги И. С. Мазепы, документация походных канцелярий Б. П. Шереметева и П. П. Шафирова)[63].
Учитывая хронологические рамки настоящего исследования, бо́льший интерес представляет документальное наследие А. Д. Меншикова, сохранившееся в Москве. В РГАДА личная канцелярия князя сформирована в фонд № 198 «Меншиков Александр Данилович (1670–1729), князь, петербургский
О специфике формирования походных канцелярий см.:
РГАДА. Ф. 198.
НИА СПбИИ РАН. Ф. 83. В данном фонде представлены единичные документы, раскрывающие некоторые детали взаимоотношения А. Д. Меншикова с Я. X. Бахмеотовым, А. М. Девиером и А. В. Макаровым. На основе имеющихся отрывочных сведений достаточно трудно говорить о специфике их социальных связей.
О санкт-петербургской части архива А. Д. Меншикова см.:
В материалах ОР РГБ, ОР РНБ, АВИМАИВ и ВС, РГАВМФ, РГВИА и т. д.
