время урюки страдали от набегов малолетних любителей кислого, а сами любители нередко страдали от расстройства желудков. Правда, иногда еще попадало от хозяев урюка (в основном словесно), но это не в счет, это издержки, они входят в комплекс услуг.
– Я знаю дерево, – похвастался однажды Женька, – Урюк – Во! – он показал пальцами величину, будто это уже спелые плоды. – Мы с матерью в больницу ходили. Там растет. И никто не охраняет.
– А чего же его те, кто живет рядом, не съели? – справедливо заметила Лариска.
– Не знают, – ставя точку, сказал Женька.
– Интересненько… А кто-нибудь соленый урюк пробовал? – спросила Лариска с видом гурмана, интересующегося у папуасов вкусом местных трюфелей.
– Да ну, дрянь, урюк должен быть сладкий, – убежденно заявили мы с Женькой.
– Не пробовали, а говорите.
– Гадость не едим…
Поход за урюком назначили на вечер, когда посетители и персонал из больницы уйдет.
Дыра в заборе оказалась неудобной и заросшей шиповником, дерево слишком высоким и липким от смолы, урюк пришлось собирать в сумерках почти на ощупь. Зато не соврал Женька. Действительно – Во!
Но Лариска и здесь оказалась на высоте! Она взяла с собой два спичечных коробка. Один с солью, другой с сахаром.
Оказалось, что зеленый кислючий свежесорванный урюк хорош и с солью, и с сахаром.
В одном из детских садов, пока он был садиком и не переведен в статус больницы росло просто на выбор разных вкусностей! Стояло несколько высоченных деревьев шпанки, а в углу раскинулось относительно невысокое дерево с персиками.
За шпанкой надо было лезть опасно высоко. А потом, объев ближние веточки, тянуться, балансируя как макака на канате, чтобы сорвать теплую от солнца темно-бордовую шпанку. Дома такой же шпанки, урюка, персиков – ведра! Летом базар дешев. Но все равно, с макушки дерева теплая, слегка припыленная и такая душистая вишня лучше всех базарных!
А вот тот персик в углу привлекал еще и приятной возможностью покурить на сытый желудок и перекинуться в картишки на ближайшей веранде, пока детки спят свой дневной сон.
Кстати, о картах. Почему-то мы почти не играли в банального дурачка. У нас были популярны бура, сека, еще какие-то простецкие игры. Лариска пыталась нас с Женькой научить играть в преферанс, но нам тогдашним одиннадцати-двенадцатилетним охламонам такие сложности были не по зубам.
Вспомню хоть немного о родной школе.
Учился я привычно на отлично и на удивление почти ничего из процесса учебы не помню. Правда, сам материал по всем предметам все еще сидит, отлитый в граните на подкорке. До сих пор могу запросто дать правильный совет своим учащимся в начальной и средней школе дочерям и не бываю при этом смешон. Но вот процесс или фамилии, имена-отчества учителей постепенно за полвека улетучились.
