руку в мою сторону, растопырив пальцы и повернув ладонь ко мне. Вена на его лбу пульсирует вместе с яростью, полыхающей в его глазах. Я вскидываю руку, блокируя любую магию, которую он направляет в мою сторону, но ничего не происходит.
Вскидываю еще одну руку, и звук его разочарованного стона наполняет меня неуместной радостью. Мой щит держится крепко, и я не могу сдержать охватившее меня веселье от тщетности его попыток.
– Что ты сделала со мной, ведьма? Где мои крылья? – рычит он, и лесные твари замолкают.
Он думает, что я ведьма? Хорошо. Пусть так и будет.
– Это ты вселился в меня! Я ничего не делала. – За исключением, конечно, оставленной крови на его книге.
– О, ты точно что-то сделала. – Он делает шаг ко мне, и моя душа, кажется, сжимается от его присутствия. – Никто, обладающий «Книгой Сумрака», не невинен. – Каждое его слово так и сочится неприкрытым презрением.
– Это была просто случайная книга с тонизирующими эликсирами, – возражаю я, зная, что это что угодно, только не «случайная книга».
– Эта книга важнее всего в твоей ничтожной жизни, – шипит он, брызгая слюной.
Если бы он только знал.
– Ты получил свою книгу, а теперь проваливай. – Волны разбиваются о берег, реагируя на мои эмоции, которые кружатся в опасном танце с моей силой и силой луны.
«Дыши, успокойся», – говорю я себе.
– Я никуда не денусь, дорогуша. – Его голос низко рокочет. Смертельно опасный. Совершенный клинок.
Это может означать только две вещи, и ни одна из них не сулит ничего хорошего. В первом случае он сделает меня своей пленницей, и у меня есть шанс побороться. Второй вариант заключается в том, что он снова вселится в меня.
Или же я убью его, прежде чем у него появится шанс сделать что-либо из этого. У него есть сила и скорость, но нет атакующей магии. У меня же есть все три.
Третий вариант мне нравится больше всего.
Меня захлестывает чувство эйфории, когда я высвобождаю силу, зреющую внутри меня. Она вырывается из моих рук, направляясь прямо на него. Мне хочется взреветь от прилива сил и кричать от высвобождения. Песок кружится у нас под ногами, а деревья шелестят на ветру. Но ничего не происходит. Он стоит там же, не двигаясь, не подверженный влиянию лунной силы.
Кажется, он понимает это раньше, чем я.
Черт.
Он делает выпад и отскакивает в сторону, хватая меня за руку. Когда наше взаимодействие превращается в танец воинов, я использую силу своего ножа. Каждая из его атак призвана напомнить мне, что он может нанести гораздо больше урона, чем легкое касание. Каждый взмах его руки резок и расчетлив, как боевая стратегия, на совершенствование которой он потратил годы.
Он хватает меня за запястье и заламывает руку за спину.
– Сволочь, – бормочу я, пиная его сбоку по колену, вынуждая ослабить хватку.
Крутанувшись, мой кулак вонзается ему в живот,
