светлой памятью Александра Невского, который доблестно защищал эти места от шведов восемьсот семьдесят пять лет назад, – торжественно произнёс Владимир, приложив купюру к сердцу.
– Александр Невский? Кто это? – наморщив лоб, спросила бабка, пытаясь отыскать в своей памяти следы этого человека.
– Да это же великий полководец! – всплеснул руками Владимир, – Вы что, в школе историю не изучали?
– Изучали. У меня в школе по истории «отлично» было, – с обидой в голосе призналась бабка и, чтобы не быть голословной, как на экзамене, стала «выпуливать» из головы фамилии известных ей военачальников.
– Да нет, я имел в виду древнюю, а не современную историю, – остановил Владимир бабкины перечисления совершенно незнакомых ему фамилий.
– Если ты о той эпохе, из которой ты вырыл эти деньги, то я знаю из тех времён только Шойгу и Верховного главнокомандующего Путина. Но, никакого Невского там и в помине не было.
– Ну, хорошо. Тогда клянусь светлой памятью Владимира Путина, что продам вам эту сторублёвую купюру той великой эпохи за тринадцать рублей, если скажите мне правду, – так же торжественно, как и в первый раз, произнёс клятву Владимир и прижал денежку к сердцу. – Так пойдёт? – шёпотом спросил у бабки Владимир, продолжая стоять перед ней по стойке «смирно».
– Вот теперь, верю. А то придумал какого-то Александра Невского. Ты бы ещё поклялся обезьяной, из которой труд сделал человека, – усмехнулась старуха.
– Хватит отлынивать. Говорите уже правду, я жду.
– Хорошо, хорошо, скажу, – послушно закивала головой бабка, переходя на заговорщицкий шёпот. – Я не представляю, каким нужно быть ботаном и задротом, чтобы не знать, что деньги путинских времён сейчас на вес золота и что за ними «охотятся» не только отечественные, но и зарубежные коллекционеры. В городе, на любом «блошином рынке», мне за эту сторублёвку заплатят не тринадцать рублей, а целую тысячу! И я смогу больше клубникой вообще не торговать, а скушать её и запить холодненькой водочкой, – похвасталась старуха и закатила к небу глаза, представляя эту идиллию.
– Другими словами, обогатитесь за счёт моего «продишивизма». Я правильно понял? – уточнил Владимир и вопросительно посмотрел на бабку.
– Не знаю, что ты имел в виду, но думаю, что правильно, – согласилась старуха.
– Ну, что ж, раз честно сознались в своей спекулятивной афере, тогда держите свою, нечестно заработанную купюру, но смотрите не обосритесь от счастья. А то смешаете такое количество клубники с водкой да зальёте этим «компотом» свои старые «дрожжи», не ровен час, в организме могут начаться и необратимые процессы, – предостерёг бабку Владимир и вручил ей сторублёвку.
– А ты, всё-таки, дурачок, – покачала головой старуха, пряча купюру в бюстгальтер. – Хотя, справедливости ради, нужно отметить, что дурачок ты честный, раз отдал мне денежку. Я бы ни за что не отдала, – созналась
