сидящий рядом.
– Я не задумался, я наслаждаюсь, господин Халназар.
– Ну, тогда ладно. У нас не хвалят туркмена, который не угодил гостю.
И тут же порывисто встал, подозвал сыновей:
– Готовьте машины, едем на природу.
– Хорошо, отец.
– Помните, что у нас гости.
– Поняли, отец.
Не прошло двадцати минут, как всё было уложено, и мы тронулись в путь. С одного двора выехали шесть легковушек и два маленьких автобуса. Пол-аула тронулось с места. В машинах – только мужчины. И все из одной семьи. Взяли собак, видно, решили гонять зайцев.
Взобравшись на бархан, который притулился у подножия Копетдага, машины остановились. Ораз Мамедоглы, первым выскочивший из машины, раскрыл объятия и громко прокричал:
– Ассалям алейкум, Копетдаг!
Его зычный голос вскоре вернулся эхом, впитавшим холод снежных вершин.
Ораз живёт в Москве. Он соскучился по родной земле.
– Ораз, ты поздоровался с Копетдагом. Не забыл ли ты Каракумы? Не обижай пустыню, нехорошо, – как бы в шутку сказал Халназар.
Ораз широко улыбнулся.
– Ты прав, – он глубоко вздохнул. – Бывали дни, когда в зимние бураны и морозы я вспоминал зной пустыни.
Пока мы перекидывались словами, сноровистые парни Халназара в тени расстелили большие ковры, заботливо устроив место для пикника. Гостей усадили спиной к Копетдагу.
Мы разговаривали о жизни, восхищались пустыней, и вдруг хозяин спросил:
– А вы видели, как дерутся алабаи?
Сидевший рядом со мной русский поэт Валентин Сорокин, вопросительно взглянув, пожал плечами:
– Первый раз слышу, может быть, ты видел?
«Алабай» для моего уха не чуждое слово. В нашей деревне чёрно-белых охотничьих собак и частенько даже дворовых сук называют этим именем. У нас оно даётся не по породе собаки, а из-за окраса.
– Что, есть порода, которая называется «алабай»?.. Или у вас всех собак так кличут? – не мог не спросить я.
Наше незнание, что такое алабай, для хозяев явилось неожиданностью. Они глянули друг на друга, счастливо улыбнулись и живо начали переговариваться между собой. Им, видимо, было странно видеть людей, которые не знают о бойцовых собаках.
– Правда, не слышали? – переспросил Ораз.
– Нет, – пришлось признаться.
– Я вообще не люблю, когда собаки дерутся.
– Э-хе-хе… – расхохотался он. – Не любишь или боишься?
– Есть, наверное, и то, и другое, – соглашаюсь я.
– Ну тогда покажем гостям бой алабаев! – Господин Халназар по-хозяйски подытожил наш разговор. Он вскочил с места с какой-то только ему присущей прыткостью и крикнул людям, крутившимся около машин: – Ребята, ведите алабаев!
– Ты хочешь посмотреть? – повернувшись
