практически стерлась из памяти. Сейчас он уважаемый нейрохирург с огромной базой благодарных пациентов и репутацией светила в научных кругах, Владелец исследовательского центра и множества клиник. Он получил все что можно в этой жизни. Кроме одного. Ему все время не хватало той самой жидкости. Именно поэтому он создал и воплотил план по исследованию психов. Та самая железа, если не знать, что с ней делать, приводила к множеству психических отклонений. И эта была отличная возможность пополнить свою похудевшую коллекцию стеклянных колб.
Глава 12. Новый сон.
В сотый раз Никита шел по обветшалому зданию детдома, в котором он провел все свое детство. Под ногами тихонько поскрипывал паркет, протертый ногами когда-то бегавшим по нему детей. Вот и сейчас из темноты появился коренастый мальчишка и подпрыгивая, весело пробежал мимо него. Никита узнал его. Сережа «Корнишон», так все его звали. Однажды ночью взросляки, издеваясь, измазали его зеленкой с ног до головы, а затем в одних трусах заставили бегать от них по длинному коридору. Игра заключалась в том, чтобы точно попасть набитым мокрыми опилками грязным носком ему в голову, кидая снаряд с того места, где он упал в последний раз. Выиграл Камиль, точно угодив Сережке в темечко, от чего он с размаху влетел в стену и упал, немедленно обоссавшись. Огурчик в рассоле. После этого кличка прочно закрепилась за ним, даже некоторые учителя стали за глаза его так называть. «Корнишон» исчез также быстро, как и появился, оставив за собой клубочки побеспокоенного тумана и вызвав в Никите неприятный приступ ностальгии. Когда происходила травля Сереги он с другой малышней испуганно следил за происходящей забавой из-за приоткрытых дверей. Каждый мог оказаться на его месте, ведь отбор «счастливчика» происходил посредством простой детской считалочки, слова которой он запомнил на всю жизнь.
Эни-бени,
Рики-таки, Буль-буль-буль,
Карики-шмаки,
Эни-бени-космодени,
Бац.
Если бы он сейчас встретил Камиля, разворотил бы ему все ебало. Бил бы, пока не посыпались зубы, до одури, до кровавых соплей. Но он знал, почему не встретит его и не отомстит за Серегу. После своего совершеннолетия Камиль смог въехать в двушку, которая полагалась ему после смерти отца алкоголика. На дворе стояли лихие девяностые, и такие, не привычные к социуму маргиналы, быстро растворялись в забвении той эпохи. Однажды в столовой во время общего обеда, все старшие поднялись со своих мест. Прозвучало негромкое – «за Камиля» – и они, не чокаясь выпили что-то из своих обшарпанных кружек.
Сегодня месяц за окном светился чистым, ровным светом, которого хватало чтобы почти полностью осветить коридор. Никита за все время пребывания в детдоме всего несколько раз был в женском крыле, да и то мельком. Их, мальчишек, всегда манило туда, несмотря не довольное жесткое наказание, будь они пойманы. Сейчас никто ему не мешал попасть
