style="font-size:15px;"> – Потерпи, – ответила Виктория. – Осталось всего пять поздравлений.
Но она обнадежила принца слишком рано.
Как только официальные речи закончились, в зал ровненькой цепочкой вошли дети. Ангельские создания лет шести от роду, в беленьких платьицах, с гигантскими бантами на головах, они построились в ряд и начали читать перед дряхлым Иоганном стихи. В руках каждый ребенок держал по огромной белой гвоздике.
Стихотворные слова, сочиненные к этому празднику, мало чем отличались от прошлогодних. Главным было с невероятной помпезностью вложить в них как можно больше любви (а может быть, псевдолюбви) к монарху.
Славься во веки,
Наш мудрый король,
Мы любим тебя
И гордимся страной,
– декламировали дети хорошо отрепетированными голосами. Строф было много, и все они походили одна на другую. Закончив чтение стихов, детки по одному стали подходить к Королю-Мумии и вручать ему белые гвоздики. Последнего ребенка старый монарх взял на руки, облобызал его пухленькие розовые щечки своими высохшими губами и, с минуту покрасовавшись перед гостями и камерами придворных корреспондентов, опустил на пол. Король-Мумия любил детей. Это было неотъемлемой частью его имиджа.
Когда детишки удалились («Какое облегчение!» – прошептал Максимилиано), гостей пригласили в соседний зал. Там были накрыты столы для фуршета. Король Иоганн в последние годы предпочитал кормить гостей стоя – возможно, для того, чтобы даже во время еды каждый из них невольно выражал почтение юбиляру. Вдоль стен все же расставили стулья, и добрая половина гостей, изображая бодрый вид, как бы невзначай устремилась к ним.
Принцесса Виктория не переставала тайком посматривать на Густава Девятого. Она ловила каждый, даже самый мимолетный его взгляд, и не заметила, как к ней подошел Король-Мумия.
– Милое создание, – проскрипел он, – могу ли я попросить Вас об одном одолжении?
– Конечно, – ответила девушка.
– Видите ли, дорогая, скоро подойдет время выноса торта. По традиции каждый год его разрезает самая юная гостья торжества. Сегодня эта гостья – Вы. Не откажете старику?
– Конечно-конечно, – улыбнулась Виктория.
Когда Король-Мумия удалился, она подошла к матери и прошептала:
– Я буду резать торт! Он сказал, это такая традиция. Интересно, почему?
– Это символ, – тихо, почти что одними губами ответила королева Августа. – Он считает, что юность разрезающего праздничный торт символизирует прибавляющийся у него год жизни.
– Это как?..
– Ну, будто бы следующий год его жизни будет наполнен такой же энергией, как жизнь разрезающего торт. Ты должна будешь сделать первый надрез, все остальное – работа прислуги.
Виктория посмотрела по сторонам, пытаясь вновь увидеть Густава Девятого, но тут вышел
