в надежде достать их из воды. Но так никого и не нашла. Я начала нырять под воду, но всё безуспешно. Виктора и Софии больше нет. Я вынырнула из воды после последней попытки найти хоть кого нибудь. И на последних силах что у меня остались истошно закричала в небо. Молнии ослепили меня и я открыла глаза уже в больничной палате. Я всё так же как и во сне кричала и плакала, я била себя руками как будто наказывая за то, что не смогла их спасти.
В эту минуту меня схватили крепкие руки врача и надо мной повисла медсестра, которая пыталась вколоть мне очередную дозу снотворного.
Ещё через пару дней я вообще забыла что такое сон. Если до этого я постоянно билась в агонии и истерике, то сейчас я превратилась в живого трупа. Я не ела, не спала, не разговаривала ни с кем, а просто смотрела в потолок и тихо плакала. Ко мне частенько заглядывала Полинка. Она пыталась меня ободрить. Всё время вспоминала наши общие забавные истории со времён университета. Пыталась меня максимально отвлечь от мыслей о моей потере. Сначала я даже её не слышала, но со временем я начала потихоньку приходить в себя. Начала ей отвечать и даже улыбнулась пару раз.
В один из таких моментов в палату вошёл врач.
– Мира, пришло время вас выписывать. Я пропишу вам успокоительные, не забывайте их принимать, пожалуйста. Я думаю вам станет намного легче дома, вокруг близких людей… – понимая что он явно подобрал не те слова врач замер и уставился на меня.
Я почувствовала как слёзы опять начинают накатываться на мои ресницы и ком в горле. Я пыталась сдержаться и не поддаваться эмоциям.
– Конечно ей станет легче, – подхватила Полинка, – намного легче со мной у меня дома. Я уж точно не дам тебе грустить, дорогая. Я напомню тебе что жизнь прекрасна и нужно продолжать её жить.
Полинка начала порхать вокруг меня. Как будто мы подростки и мама отпустила меня к ней на пижамную вечеринку. Мне действительно стало легче и я начала потихоньку собирать вещи. Полина о чём-то ещё говорила с доктором, но я даже не пыталась вслушаться в их разговор. Никогда не думала что мысли могут быть настолько пусты и мне может быть настолько всё безразлично.
Мы вышли из больницы. Подруга помогала нести мне вещи и о чём-то со мной болтала. О чём я так и не поняла. Мы сели в машину и поехали в сторону дома. По дороге Полина шутила и подпевала радио. Мне стало немного легче. Мы говорили на отстраненные темы, заехали за бургерами по дороге и я осознала что это мой первый приём пищи за последнюю неделю.
Когда мы зашли в квартиру я облегченно вздохнула. Больничные стены и правда усугубляли ситуацию и не давали мне ни на секунду забыть о том, что произошло. Я бросила сумку со своими вещами на кровать своей комнаты и плюхнулась на кровать. Три минуты я просто смотрела в потолок, а потом резко вскочила, как будто меня облили ледяной водой, и взяв с края кровати белое махровое мягкое полотенце пошла в сторону душа. Я разделась, скинула все вещи в угол ванной комнаты
