во врага.
Олиета скрылась за спинами своих воинов, и вот уже весь тесный причал был занят сражающимися. Бар не любил такие стычки, нету места, негде размахнуться и маневрировать. Он с рычанием начал рубить ближайшего северянина сверху вниз, тот закрылся щитом, уйдя в глухую оборону. Бар ткнул мечем ему в ступню, тот заорал от боли и слегка опустил щит, и тут же получил тычок острием в зубы. Лицо молодого человека, которому врядли было двадцать, машинально отметил Бар.
Тут же на него наскочил следующий. Они схватились и расстояние было слишком мало чтобы рубить. Бара зажали со всех сторон свои и чужие и бой превратился в борьбу. Такие схватки мало похожи на фехтование. Так они и стояли, сцепившись, рыча и хрипя, а сзади на них уже наседали другие, так и норовя ударить или уколоть в незащищенное место.
Бар, хрипя от натуги, освободил руку и сумел ткнуть мечем вбок и ранить в руку соседнего врага. Тут же получил удар по шлему чемто тяжелым, возможно топором. Упал на колени, утянув за собой противника. Их сбили с ног бойцы из второго ряда, продолжающие драться. Бар зарычал, когда ему на руку наступил тяжелый башмак. Затем в голову прилетел удар колена. Бар отполз в сторону и попытался прийти в себя. По лбу текла кровь, в ушах звенело.
– Они убили герцогиню, – пронесся крик над рекой. – Бей их!!!
Рыцари, еще сидевшие на конях позади битвы ринулись вперед топча своих и врезались в ряды наемников. Бар услышал этот крик сквозь шум битвы. Твою ж мать, неужели Олиету пришибли. Както нехорошо получилось. А еще хуже если Айли. Король за невесту распнет на кресте.
Всадники ворвались в строй наемников и продавили его, ситуация повернулась совсем скверно. Бар прошел достаточно боев, чтобы понимать, что победы уже не будет. С одной стороны их атаковали конные дирфилдцы, с фланга напирали пешие хайхильцы. Строй разбит, ряды смешались и противостоять численному превосходству врага уже невозможно. Единственный путь – надо бежать. Никакие деньги не стоят того, чтобы за них сдохнуть. Бар давно предлагал сделать эти слова девизом их баталии, но на пьяном совете командиров было решено, что это отпугнет клиентов.
Бой кипел. Кони топтали людей, кто—то падал в воду. Крики, звон мечей и удары о щиты наполнили город. Кровь брызгала во все стороны. С третьей стороны от наемников был причал, ведущий к их кораблю. Всадники прорвали ряды фриландцев и ударили по морякам. Те дрогнули и начали отступать.
– Отходим! – кричал капитан, и матросы уже рубили канаты топорами.
С этой стороны ждать подмоги не приходилось, и наемники остались против трехкратно превосходивших их сил в центре чужого города. Бару удалось прийти в себя и присоединиться к своим людям. Фриландцы медленно отступали. Они имели преимущество в плотном строю за счет опыта и доспехов, а противник не мог реализовать превосходство в числе, но это не могло продолжаться долго.
– Вперед, бьем их, скоро прибудет подмога из замка, – кричали командиры
