Отец рассказывал, что матушка долго имя не могла выбрать.
–Руфина, – старушка протянула дрожащую руку. – Благуша, ну, пойдем, я тебя хоть кашей угощу.
Маригона кивнула, мысленно привыкая к своему временному имени.
Место, где жила старушка Руфина было похоже на обычный городской дом с несколькими опочивальнями, расположенных на двух этажах и соединенных узкой лестницей, трапезной на первом этаже и сенями, служащими проходом из дома на улицу.
Комната, куда она пригласила Маригону, располагалась на втором этаже. Просторная, обставленная не самыми дешевыми вещами, она была разделена на две зоны. Ближе к двери зона для гостей. Там располагался небольшой старый диванчик, выцветший от солнечного света, выходящего из окон напротив; рядом резной столик из какого-то светлого дерева и множество различных украшений, гордо стоящих на полке: несколько расписных ваз, фигура медведя вырезанного из камня, большое золотое блюдо.
–Откуда у вас все это? – поинтересовалась Маригона, с любопытством осматривая диковинки.
–Что-то от мужа осталось, что-то сама насобирала.
–А кем он был? Путешественником?
–Можно сказать и так, – старушка явно что-то скрывала. – Ну, присаживайся. Я сейчас вниз схожу, и отобедаем.
Маригона кивнула. И только старушка скрылась за дверью, отправилась изучать комнату дальше.
Остальная ее часть была занята кроватью, явно привезенной из других княжеств, и просторным массивным шкафом. Маригона осторожно провела по дверце. Дерево оказалось гладким, холодным. Ее охватило дикое желание заглянуть внутрь. Она прислушалась. За дверью было тихо. Рука ее потянулась к позолоченной рукояти. Внутри оказалась одежда: старые мужские ботинки и закрытая деревянная коробица. Маригона помедлила. С противоположной стороны, за дверью, послышался шорох, затем четкий звук шагов. Девушка поспешила осторожно закрыть дверцу шкафа и вернуться к столику.
В комнату вошла Рафина с двумя глиняными мисками в руках.
–Немного задержалась я, – проговорила она, ставя миски на столик, – сосед мой снова задавал странные вопросы.
–И часто он вас донимает? – спросила Маригона.
–Частенько. Вчера вот спрашивал, не собираюсь ли я уезжать. Сегодня решил узнать скучаю ли я по Красибору, – старушка сразу изменилась в лице, немного приуныла.
–Красибор – это ваш муж?
–Муженек мой милый… Любила я его сильно, понимаешь. А он взял и не вернулся однажды, – в глазах женщины не было слез, но высохшие губы ее дрожали, когда она говорила это, – утонул в этом проклятом море. Утонул и остался там.
–Я вижу, как тяжело вам, – Маригона стояла неподвижно, боясь пошевелиться. Стояла и не поднимала глаз.
–Ничего уже не изменить, дорогая. Жизнь потихоньку уходит от меня, а там я его и встречу… Не думай об этом, тебе еще жить да жить, Благуша, – Руфина расправила подол юбки, улыбнулась
