умения, выказанные вами, большая часть потенциала всё ещё не раскрыта.
– И вы сможете помочь ему? – нетерпеливо спросил Акан.
Главы Совета переглянулись. Каждый из них встретился глазами с остальными и кивнул друг другу. Рума, затаивший дыхание при этих словах, старался только сдержать нервную дрожь, прошедшую по телу в момент ожидания, и не выдать своего восторга – надежда разгоралась в нём всё сильнее, так же как недавнее пламя.
– Вероятно, сможем, – Майвин кивнул.
После столь результативного утра для Румы вновь началась пора учения. Зигфрид, Майвин, Вэйедэль и Марада встречались с ним изо дня в день, наставляя, рассказывая, показывая и открывая новые границы магического умения. Ученик из мага вышел отменный – они вскоре перестали пытаться напомнить ему, что обучаться надо постепенно, и никто не удивлялся, находя его у своего порога посреди ночи, когда очередная загадка была разгадана, новое заклятие становилось подвластно, и идея, мелькнувшая в уме, как нечто неопределённое, становилась возможной и выполнимой. Занятия длились всё дольше, с каждым новым днём маг выматывался позже, чары, слетавшие с рук, становились заковыристее, а сил требовалось меньше.
Рума теперь был нарасхват: когда сам он искал кого-то из старших магов для очередного задания, другие искали его самого – а находя друг друга, маги замирали в галереях и коридорах, в обеденных залах и проходном дворе, посреди узких проходов и лестничных маршей и подолгу говорили, вызывая интерес у каждого, проходившего мимо.
Рума не мог провести и часа в одиночестве – появлялся Стролл и спрашивал: «Не покажешь ли ещё раз то заклятие развоплощения, кажется, у меня почти вышло его повторить», или интересовался очередным рецептом травяной смеси, Лиат бесшумно подкрадывался или пытался, чтобы не отвлекать от занятий, прощупать состояние мага сквозь стены, что давало Вэйедэлю вновь оценить и улучшить его защитные заклинания, Зигфрид нёс очередные ветхие пергаменты и запылённые тома, Марада устраивал поединки посреди зала, и они перебрасывались проклятиями, взяв за правило отвечать друг другу интуитивно и мгновенно, отчего следующий, кто приходил в занятый ими зал через пару мгновений, никого уже не находил. Но маг и рад был этому – не было времени сомневаться.
Король Андимандр с Аданом заседали с вассалами, решали, кому идти на войну, а кому в этот раз оставаться в стороне. Маги из тех, кто покинул замок в первый же вечер, удалялись от столицы, унося с собой вести и тревогу. Вскоре за ними последовали и маги-иностранцы: они понесли предупреждения и предложения помощи своим королям. Некоторые из них остались в столице, и Рума не единожды встречался в дворцовых переходах с Ливией Файрантом и Кардейсом Белой Стаей, которые также изъявляли желания поговорить и с ним, и с его учителями. Порывистый рыжий виконт собирал рядом с собой толпу из магов, придворных и слуг, а Рума не спешил покидать его ещё и оттого, что рядом с ним часто оказывалась и синеглазая волшебница Санна. Недели мелькали для него всё быстрее, дни крутились вокруг
