я никому говорить не стал, так что оставим это между нами и Уордом.
– Все понял. – В эти выходные мы играли с университетом Новой Англии. Они смело ворвались в сезон, но, возможно, это было и к лучшему: обычно против сильного противника я играл старательнее.
– Смотри, не налажай от волнения.
– Спасибо, что веришь в меня, – ответил я, поднимаясь на ноги. – Ты просто прелесть.
– Обращайся.
После пар я отправился в центр, чтобы встретиться с мамой в «Старбаксе». Ее в последнюю минуту вызвали в город по работе. Смешно: она умудрялась успевать на все рабочие встречи, но едва находила время, чтобы пересечься со мной. Мне следовало бы уже привыкнуть, но это все равно не переставало цеплять.
Я прошел в угол зала, где возле камина она заняла столик на двоих и уже сделала общий заказ.
– Привет, мам.
Она встала и заключила меня в крепкие объятия, окружила знакомым ароматом цветочных духов.
– Как ты, дорогой? – преже чем отпустить, она отодвинулась на расстояние вытянутой руки и окинула меня взглядом.
– Я в порядке, а ты? – Отодвинув маленький железный стул, я присел. Мои колени тут же уперлись в столешницу. Мебель явно была предназначена для людей стандартного размера, то есть тех, кто был вдвое меньше меня.
– Ох, вся в делах, – ответила мама. – Неделя выдалась напряженной, а Рик в прошлом месяце получил повышение.
– Это же прекрасно, – попытался я, хоть и безуспешно, сделать вид, что говорю искренне. Мы с моим отчимом Риком не очень ладили. Нам никак не удавалось найти общий язык. Я был уверен, что он предпочел бы, чтобы меня не существовало. Но с ним моя мама была счастлива (в основном), и только это имело значение.
– Как дела в колледже?
Избегая ее взгляда, я притворился, что с интересом рассматриваю этикетку на моем стакане.
– Все отлично.
– А хоккей?
– Хорошо.
Она бы знала больше, если хоть иногда приходила на игру. Несмотря на то что проживали они всего в часе езды, последний раз матч с моим участием мама видела еще на первом курсе. Я не просил приезжать каждые выходные, раз или два за сезон было бы достаточно. Иногда выездные игры проходили еще ближе к их дому… но никто все равно не появлялся на трибунах.
Возможно, хоккей напоминал маме об отце.
– Знаешь, в апреле будет уже десять лет, – заметила мама, словно могла читать мои мысли.
Горло сжало.
– Знаю.
Я прекрасно помню, что отца нет в живых уже целых десять лет, мама. Неужели она думала, что я забыл?
Последовала многозначительная пауза.
– Хочешь, чтобы мы сделали что‐то особенное в этот день? Я могла бы привезти Серу на выходные… – мама замолчала.
Хотел ли я? Честно говоря, не очень. Делало ли это из меня плохого человека? Я не мог сказать наверняка.
Двадцать первое апреля никогда не было для меня обычным днем. Просто я справлялся с
