заглянуть к нему, чтобы поработать над докладом. И под «обманом заставил» я подразумеваю, что он был и невероятно обаятельным, и невыносимо настойчивым, пока я не сдалась. Другими словами, вел себя как обычно.
Хотя не сказать, что я сильно возражала. Но то была уже совсем другая история.
К тому же встреча с ним служила приятным способом отвлечься. Я уже порядком устала от скорби по моей прежней социальной жизни и от размышлений о связи Дерека и Джилл.
Вот как я снова оказалась в спальне Чейза, хоть и при совершенно других обстоятельствах. В спальне, в которой витал восхитительный, стойкий аромат его одеколона: кожи и ванили. Нанес ли он этот самый одеколон перед тем, как заехать за мной?
Учитывая, что я, пока ждала его, сменила три наряда и по дороге к двери нанесла на губы розовый блеск, возникал серьезный вопрос – что именно мы делали?
Но я еще не была готова в этом разбираться.
Я присела на краешек кровати напротив компьютерного стола, роясь в рюкзаке в поисках распечатки, на которой отметила свои правки. Чейз оседлал стул так, чтобы оказаться лицом ко мне, повернул свою бейсболку с эмблемой «Соколов» козырьком назад и положил руки на спинку сиденья.
– Я сделала несколько пометок, – я вручила ему копию доклада с исправлениями и предложениями, отмеченными красными чернилами.
Было бы проще использовать отслеживание изменений в Ворде, но зато так Чейзу предстояло вводить каждое исправление вручную, вместо того чтобы принять их все одним щелчком мыши. Да, я помогала ему, но не собиралась выполнять за него всю работу.
Чейз прошелся взглядом по первой странице и уставился на меня.
– Черт возьми. Не думал, что все так плохо.
– Совсем не плохо. У тебя есть несколько хороших идей, и выводы подкреплены аргументами. Просто все немного… запутано.
– Похоже на вежливый способ сказать, что все плохо.
– Моим черновикам тоже не хватает четкости, – пожала я плечами. – Тебе следует перечитать и переписать уже сделанное, чтобы довести работу до совершенства.
– Ох, – он снова сложил руки на спинке стула и, драматично вздохнув, опустил голову. От этого его предплечья напряглись, и на них выступили вены. Долю секунды я смотрела на них, как загипнотизированная. С каких это пор предплечья стали моей слабостью? А у него всегда были такие большие руки?
– Кажется, мне предстоит еще много работы.
– В этом и суть домашнего задания, Картер.
Чейз был первоклассным тафгаем – одним из самых суровых игроков среди «Соколов». Все знали его умение применить физическую силу во время матча. Он превращал жизнь наших защитников в ад: расчищал дорогу, чтобы товарищи по команде могли забить, и редко позволял кому‐либо отобрать шайбу. Для человека, который был настоящей звездой на льду, в учебе он казался слишком ленив. Сразу было видно, что Картер не глуп, но ему следовало бы приложить больше усилий.
– Не стану лгать, очень тяжело заниматься тем, что в будущем точно не будет иметь для меня никакого
