разума смерть – это только новое большое приключение. Знаешь, этот Камень на самом деле не такая уж прекрасная вещь. Жизнь и деньги, сколько ни пожелаешь! Эти две вещи большинство из людей предпочтет всему остальному. Проблема в том, что люди обладают способностью выбирать именно то, что для них опаснее всего…»[7] Более того, сама возможность бесконечной жизни может стать слишком притягательной для темных сил, как это и случилось с Вольдемортом и его Пожирателями смерти.
Эта тема становится ключевой для седьмой, заключительной, книги о Гарри Поттере. Метафора бесконечной жизни и неограниченной власти над миром – воплощением чего и стало толкиновское Кольцо Всевластья – дробится в романе Роулинг на несколько ключевых образов. Это, в первую очередь, Дары Смерти: Бузинная палочка, Камень воскрешения и плащ-невидимка. Непобедимая волшебная палочка по сюжету книги как раз и становится одной из причин поражения и окончательной гибели Вольдеморта. Сам же Гарри отказывается в финале стать ее владельцем.
Следующий образ – Камень воскрешения, который Вольдеморт превратил в один из крестражей. Вделанный в кольцо камень, позволяющий возвращать из мертвых, – это ли не отсылка к Кольцу Всевластья? Тем более что для Дамблдора, который желал использовать этот камень для себя лично, он стал причиной смертельной раны. Гарри же прибегает к силе камня только для того, чтобы получить поддержку близких людей перед тем, как пожертвовать своей жизнью. Что же касается плаща-невидимки, то и тут можно вспомнить свойство Кольца Всевластья делать своего владельца невидимым. Истоки этого явления – у Платона[8]. В книге «Государство» приводится история некоего пастуха, который случайно нашел золотое кольцо, наделяющее владельца невидимостью. Пастух, однако, использовал это свойство во вред другим, поскольку, как говорит рассказчик, он получил возможность «действовать среди людей так, словно он равен богу»[9]. У Роулинг плащ неоднократно помогает Гарри и его друзьям, но в решающий момент, опять-таки, герой снимает его.
Но есть и третий путь обретения вечной жизни, о котором Роулинг (как и Толкин, кстати) не говорит напрямую, но без которого был бы невозможен сюжет о Гарри Поттере. Это Евангелие. Грейнджер подробно рассматривает этот момент практически в каждой главе. Автор невероятно увлечен поиском христианских параллелей, иногда даже с избыточным, на наш взгляд, энтузиазмом (как, например, в разделе, посвященном символике имени Гарри Поттера). Однако в процессе своих поисков он делает очень важные замечания, без которых нельзя обойтись. И касаются они, в первую очередь, любви и смерти.
Здесь снова мы не можем не увидеть переклички мыслей Грейнджера с размышлениями Толкина о бегстве от смерти. Например, в четвертой главе Грейнджер подчеркивает: «Величайший человеческий страх – страх смерти; и, вместе с Гарри снова и снова одерживая победы над врагом, чье имя означает „желающий смерти“,
Подробнее о Кольце Всевластья как политической метафоре см.:
