подчиняясь строгому замыслу, даже использует формульное построение сюжета; позвольте добавить к этому, что она была бы очень необычным писателем (возможно, первым в истории), если бы понимала значение своей книги намного лучше своих интеллектуальных читателей или совершенно иначе, чем они.
Буду рад однажды пообщаться с Роулинг; однако хотелось бы думать, что беседовать мы будем не о значении «Гарри Поттера». Насколько я могу понять, читая других авторов, вопрос «Что вы хотели сказать своей книгой?» писатель обычно воспринимает как тяжелое оскорбление.
Иными словами, спрашивать Роулинг о значении ее книг оскорбительно; если то, что она хотела сказать, для серьезного читателя осталось неясным, выходит, она плохой писатель. А ограничивая смысл работ автора тем, что он вкладывал в них сознательно и как сам их понимает, мы представляем автора в виде какого-то бога, всемогущего и всеведущего, полностью контролирующего свое влияние на каждого читателя и сознающего все возможные значения используемых им символов.
Я слишком восхищаюсь Роулинг как творцом и человеком, чтобы стремиться принизить ее замечательные литературные достижения или предполагать в ней нечто сверхчеловеческое. Две важные темы романов о Гарри Поттере – уважение к людям, таким, какие они есть, и борьба с неизбежной ограниченностью нашего личного понимания. Не будем впадать в снобизм, уверяя, что понять книгу не способен никто, кроме автора: эта мысль и оскорбляет авторов, и обескрыливает читателей.
Откуда я вообще все это взял?
Наконец-то честный вопрос! Ответ, возможно, вас разочарует. Я не только никогда не встречался с Роулинг: мы выросли на разных берегах Атлантического океана. Не так уж много общей почвы – по крайней мере, в буквальном смысле! Однако, сравнивая и сопоставляя наше образование и мировоззрение, мне кажется, справедливо будет сказать, что, при всех значительных различиях, наши взгляды на мир откалиброваны очень схожими линзами.
Например?
● Роулинг в детстве была своего рода Гермионой, «заучкой», уделявшей много внимания классическим и современным языкам. Я в старших классах тоже определенно был «ботаном», учил латынь, древнегреческий и немецкий.
● Подростком Роулинг начала ходить в церковь (Англиканскую) по собственному желанию, хотя ее родители и сестра этого не делали, приняла там крещение и конфирмацию. Я был крещен в Англиканской церкви (ECUSA)[24] младенцем, однако, когда моя семья перестала ходить в церковь (я был тогда в старших классах), я продолжал и прошел конфирмацию единственный среди своих братьев и сестер.
● Оба мы читали и перечитывали К.С. Льюиса, Джейн Остин и других английских классиков, любили придуманные ими истории и обожали гений рассказчиков.
● Алхимией, эзотерической и литературной, я заинтересовался в колледже и с тех пор продолжаю изучать ее историю и место в литературе. Роулинг говорила в 1998 году, что до первой книги о Гарри читала об
Епископальная церковь Соединенных Штатов Америки. –
