произошло?
－ Даш, я… понял, что вы – моя семья.
Допиваю вино одним глотком и с легким стуком ставлю бокал на стол. Скребущий звук стекла разрезает повисшую тишину.
－ Дима, мы были семьей, － поправляю я, － но приятно, что ты осознал это.
Мягко пытаюсь вернуть дистанцию в нашем общении, потому что начинаю догадываться, к чему ведет этот внезапный визит.
－ Алиса будет очень рада, если ты будешь приезжать чаще. Она скучает и очень ждет завтрашнего дня.
Дима поднимает глаза и смотрит на меня так, словно впервые видит. Взгляд его блуждает по мне и скользит по моим губам. Я ежусь: его внимание мне неприятно, словно меня касается что-то грязное. Дергаюсь, разрываю наш контакт и делаю вид, что увлечена едой. Бывший муж кивает каким-то известным ему одному мыслям и тоже переключается на рыбный стейк.
－ Ты очень хорошо выглядишь, － произносит он, когда мы заканчиваем с обедом.
－ Кхм… спасибо. Так ты сможешь завтра забрать Алису?
－ Да, но я бы хотел провести это время с вами. Ты сможешь пойти?
－ Нет, Дим. У меня дела.
－ Такие важные? Важнее семьи, да, Даш?
－ Ты о какой семье сейчас? Об Алисе и мне? Так я провожу с дочкой все свое свободное время.
－ Ты поняла, о какой.
－ Ах, да, о тебе и Свете! Тогда при чем тут я?
－ Даша, я о нас! － повышает он голос.
－ О, как! Нас, － с нажимом произношу я,－ нет уже больше двух лет, Дим.
－ Я уже сказал, что был не прав. Я ошибался.
Встаю со стула и отхожу к окну. Совершенно не понимаю, что сейчас происходит. Мне даже кажется, что я оказалась в какой-то дешевой мелодраме. Еще одна сцена, и я услышу: «Стоп, снято!» Все исчезнет. Дима, цветы, его слова – все окажется частью сценария.
－ Позволь мне просто быть рядом. Я буду помогать вам и …
«Нет, это не кино, все реально!» – проносится в моей голове.
Я разворачиваюсь лицом к Диме. Он не шутит. Более того, настроен решительно.
－ Света об этом знает? － припечатываю его фразой.
Интересно, как он будет выкручиваться?
Глава 11
Интересно, как он будет выкручиваться?
Дима морщится, словно я сказала ему какую-то гадость. Он перестает есть и опускает вилку на стол, но не может справиться с эмоциями, и получается слишком резко – настолько, что громкое звяканье упавшей вилки заставляет меня вздрогнуть.
－Мы расстались, － холодно произносит он наконец, но я чувствую, с какой болью и кровью ему даются эти слова.
Черт, а это неприятно!
Ему жаль отношений со Светочкой, но не было жаль нас, нашу семью, о которой он сейчас вспомнил.
Обида скребет острыми когтями где-то в груди. Побежал ли он два года назад к Светочке с таким же скорбным лицом плакаться о том, что жена хочет с ним развестись? Сомневаюсь. Разве что для того, чтобы обрадовать
