и поравнялся с пацанами. – Вот там, конечно, много чего насмотрелся. Ох, а иностранцы эти… Всякие были. И белые, и чёрные, и жёлтые в крапинку. Однажды у нас приехала целая группа детишек из Камбоджи. Время они провели весело с нашими пионерами. В конце смены иностранных гостей обычно отвозили в Ялту. Они там в «Березке» могли потратить валюту, которую им дали родители с собой. Естественно, так же поступили и с юными кхмерами. Ну, и что? Съездили детишки за покупками. Вечером на дискотеку они вышли в обновках. Две с половиной минуты триста пятьдесят человек стояли в гробовой тишине. Даже радист выключил фонограмму, высунувшись из окна радиорубки. На костровую входили наши камбоджийские гости в теплых, с начесом и надетых ворсом вверх… кальсонах и «ночнушках». Это они в «Березке» купили. Подумали, модные вещи, раз их там много. Ну, и решили, соответствовать моде. А мы в себя не могли прийти. Просто представьте. Кальсоны ворсом вверх.
Родион Васильевич заржал. Громко от души. Потом демонстративно ухватился за поясницу и заохал.
– Нет, точно угробили… – Повторил он в очередной раз одну и ту же фразу.
– А как же Новый год? – спросил Ряскин.
Его по-прежнему интересовал предстоящий праздник. Очень уж хотелось Антону поразить весь отряд дедом Морозом и ёлкой. Он отказ Елены Сергеевны включить нас в подготовку торжественной части принял, как личную обиду. Елка теперь имелась, какая-никакая, а вот насчет деда Мороза пока было не понятно.
– Новый год откладывается на полчасика. Дед Мороз отписался, что не успевает ко времени. Штиблеты лаковые купит и сразу приедет. Голубиная почтой прислал письмо. Голубь прилетел из Ялты и письмо принёс. – Родион Васильевич уже не просто шел. Он почти бежал.
– Не понял… – Тихо спросил Толстяк у Рыжего. – Дед Мороз это же он сам и есть. Откуда второй взялся? Зачем нам два деда Мороза? Пусть лишний в Ялте этой сидит.
– Мишин…Неси елку. Молча. – Ряскин зыркнул на товарища недовольным взглядом. – А то я тащу, а ты филонишь.
– Ага. Ванечкин вон вообще, с пустыми руками топает. – Обиженно возразил Толстяк. – И Родион Васильевич тоже.
Вообще, я, Ряскин и Мишин двигались в направлении родного отряда. Просто дорога шла мимо жилища электрика и пока что нам было по пути.
Пацаны плелись следом за дядей Родей. Антон тащил елку за один конец, Вася – за другой. Ёлка честно говоря выглядела так, будто на ней посидел слон.
Я от них отстал. Задумался немного. Пытался сложить все факты, чтоб по итогу вышла хоть какая-то удобоваримая версия.
Маша Фокина…Красивая девочка, за которой ничего необычного раньше замечено на было. Внезапно, если верить словам Селедки, ночью она заговорила мужским басом. И кстати, теперь рассказ Тупикиной вовсе не выглядел бредом, как я изначально подумал. Попыткой развода тоже больше не выглядел. Слишком сложно это. А главное, слишком подозрительное совпадение. Может, Селедка
