армия потерпела поражение и начала быстро отступать.
От дальнейшего разгрома сербов спасло вмешательство состоявшего при короле Милане[48] австрийского военного уполномоченного, графа Ковенгюллера, который выехал навстречу князю Александру и потребовал немедленного прекращения преследования и заключения мира, грозя в противном случае вступлением австрийских войск в пределы Сербии. Мир был тотчас же заключен.
Вслед за этим князь Александр издал манифест к своему народу, в котором объявил, что, утратив благоволение русского царя, он не считает возможным оставаться князем и отрекается от престола.
После отречения он тут же покинул пределы Болгарии.
Этим закончился первый период наших взаимоотношений с Болгарией.
В этот период, помимо обычных дипломатических отношений, мы через наших офицеров-инструкторов принимали непосредственное участие в ее внутренней жизни, создавали ее военную силу и тем прочно обеспечивали ее самостоятельность и процветание в будущем.
От нас зависело создание прочной нравственной и экономической связи, и затем, примирив болгар с сербами, мы должны были помочь им полюбовно размежеваться в Македонии, довести их до союза балканских держав, сделать их проводниками нашей славянской идеи на Ближнем Востоке. При этом определенно указать на неотъемлемое право в будущем на владение Константинополем и проливами.
Выполнение изложенного требовало назначения в Софию лучших представителей как от министерства иностранных дел, так и от военного.
О том, что это было упущено, лучше всего говорят цифры: с 1878 по 1886 год в Софии сменились пять дипломатических агентов и пять военных министров. В Филиппополе – три генеральных консула, не считая тех промежутков времени, когда должность оставалась вакантной, и генеральным консульством заправляли молодые секретари.
Глава III
Прибыв в Петербург в феврале 1885 года и доложив обо всем генерал-адъютанту Обручеву, я обратился к нему с личной просьбой – ввиду болезненного состояния моей жены предоставить мне возможность пожить на месте, без постоянных разъездов.
Просьба была удовлетворена, и я был назначен в Москву штаб-офицером для поручений при штабе Московского военного округа,[49] причем, отпуская меня, генерал-адъютант Обручев добавил:
– За два года ручаюсь, а там посмотрим.
С назначением в Москву характер моей службы совершенно изменился. В первую очередь предстояло отбыть строевой ценз, и с первого октября 1885 года я вступил в командование 1-м батальоном 1-го лейб-гренадерского Екатеринославского полка.[50]
Каждый строевой офицер поймет мое волнение, когда после десятилетнего пребывания вне строя я впервые выехал перед батальоном, и в голове неотступно стоял вопрос: сумею ли при поворотах скомандовать под левую ногу или собьюсь с такта, скомандовав под правую. К счастью, все вышло без осечки, и мое семеновское
Точнее, князем Сербским Милане, главнокомандующим Сербской армией. Королем Сербии был его сын Александр, позднее убитый вместе с королевой Драгой.
Московский военный округ образован в 1864 г., управление – в Москве. В территорию округа входили 12 губерний (Владимирская, Вологодская, Калужская, Костромская, Московская, Нижегородская, Рязанская, Смоленская, Тамбовская, Тверская, Тульская, Ярославская), с 1888 г. к ним добавились еще две – Воронежская и Орловская.
1-й лейб-гренадерский Екатеринославский императора Александра II полк сформирован в 1756 г. как 3-й гренадерский полк. С 1785 г. – Екатеринославский гренадерский полк. С 1864 г. – 1-й лейб-гренадерский Екатеринославский Его Величества полк. В 1914 г. входил состав в 1-й гренадерской дивизии. Дислокация – Москва.
