перестают рекламировать преданность саксонского короля. Что касается лично короля, то это верно, но относительно населения дело обстоит совсем иначе. Сегодня я узнал один эпизод, убеждающий в противном. Один офицер гвардейской артиллерии, некто Тимон,[178] был взят в плен в сражении при Бауцене и отправлен в Дрезден. Один из жителей этого города, увидав как-то его, тайно подошел к нему и сказал очень тихо: «У меня есть только два экю (мелкая монета), но тем не менее я желаю, так же как и все мои соотечественники, способствовать улучшению положения русских пленных, которые по обыкновению лишены всяких средств, я прошу вас, не обижайте меня отказом, примите половину моего сокровища, т. е. одно экю». Тимона очень растрогало это выражение привязанности, и он уверял, что несколько раз повторялись такие случаи во время его пребывания в плену. Самое его освобождение – дело рук саксонцев, преданных русским. Из Дрездена пленных отправили в Лейпциг.
Один гражданин этого города предложил свои услуги к побегу Тимона и двух его товарищей, прусских офицеров. Он доставил платье для переодевания и паспорта лейпцигских студентов. Дал им проводника, который проводил их в Теплиц, а оттуда они легко могли сами добраться до главной квартиры русско-прусской армии; во время всего путешествия от Лейпцига до Теплица в местах, занятых французами, их выдавали за студентов и помещали под охраной старост сельских, поверяя им секрет, и ни один из них не подумал даже их выдать. Такое отношение саксонцев не подтверждало их расположение к французам.
15 июня. Воскресенье.
Я был в Петерсвальде с визитом у графа Аракчеева, который сообщил мне, что 19-го он едет в Варшаву. Передал мне письма из Петербурга. Меня очень огорчил отъезд графа, так как, вероятно, в его отсутствие прекратится доставка моей корреспонденции.
16 июня. Понедельник.
В 6 часов вечера сегодня произвели учение. Все жители Ланген-Белау высыпали смотреть.
18 июня. Среда.
Большой смотр. Войска выстроились в две линии в огромной равнине между Петерсвальде и Ланген-Белау. Была только пехота: две пехотные дивизии русской императорской гвардии и 4 батальона прусской королевской гвардии. Король прусский и принцы прибыли к 10 часам утра. За ними, на небольшом расстоянии, следовали принцессы прусского королевского дома (русская государыня Александра Федоровна, тогда еще принцесса Шарлотта, была в том числе)[179] со всеми придворными дамами в великолепных колясках.
Проследовав за государем по обеим линиям, обе коляски остановились в стороне около монархов, и войска прошли скорым шагом. Во время смотра я командовал 1-м батальоном нашего полка.
19 июня. Четверг.
1-й батальон произвел учение в присутствии государя и затем заступил в караулы. Я был начальником караулов в Петерсвальде 24 часа. После парада я отправился к графу Аракчееву, но не застал его, так как он выехал в дорогу еще в 5 часов утра.
Король прусский со всей семьей обедал у государя, который был донельзя любезен. Он проводил принцесс к экипажу. После отъезда государь задержал у себя музыкантов нашего полка
В гвардейской артиллерии служили два брата Тиммана, оба в чине поручика: Андрей Иванович и Александр Иванович.
Позднейшая вставка автора. Александра Федоровна (урожденная принцесса Фредерика Луиза Шарлотта Вильгельмина Прусская, 1798–1860), супруга (с 1817 г.) великого князя Николая Павловича, с 1825 г. императора Николая I, российская императрица.
