любил встречать рассветы, поэтому сразу сказал своему товарищу, чтобы оставался за дежурного первым. Но не оставляло командира тревожное чувство, что он совершает ошибку. Делать было нечего, и от предчувствия пришлось отмахнуться, не сидеть же ему на страже всю ночь без отдыху. Строго наказав разбудить его через 4 часа Федор улегся на теплый, ароматно пахнущий лапник и буквально провалился в сон.
Лучи солнца играли на щеках Феди, а под ладонями снова была мягкая, бархатистая поверхность. Вот только чувства движения больше не было, да и непонятный механический звук, который слышался ему раньше, тоже пропал куда-то. Вместо этого Федор отчетливо слышал монотонный гул с улицы, в котором, казалось, сочетаются миллиарды звуков. Где-то кричали дети, пели птицы, что-то гудело, пищало, звенело, смешивалось в винегрет звуков, создавая невообразимую какофонию. Но она не была тревожной, напротив – очень успокаивающей, расслабляющей, вызывающей только доверие и притупленную радость.
Федя огляделся, он уже даже не удивлялся своему сну, хотя четко понимал, что это именно сон, не реальность. Его реальность куда страшнее, опаснее и унывнее, чем эта, наполненная добрым солнечным светом, родными запахами и звуками. Он был один. Мужчина и женщина куда-то пропали. Федя сидел в тесной «комнатушке», сплошь окруженной стеклами, через которые было видно только яркий солнечный свет и больше ничего, как ни вглядывайся вдаль. Машина – снова вспомнил Леший. Это ведь в машине он сейчас находится. Он видел такое на картинке в древней книге. И хранители рассказывали.
Федя потрогал все, что было вокруг, все, до чего мог дотянуться и внезапно одна из ручек, потянутая на себя, издала звонкий щелчок и отошла в сторону. Внутрь полился яркий солнечный свет. Федя часто заморгал и стал тереть глаза руками. Постепенно он стал видеть очертания деревьев, какие-то лавки и клумбы, большую мохнатую собаку на веревке, и женщину. Ту самую женщину, которая в прошлом сне сидела впереди. Она стояла с сумкой немного поодаль. Вдруг она обернулась, встретилась глазами с Лешим, замахала ему рукой и крикнула:
– Выходи, Степа, помоги папе отнести вещи наверх.
Стоп! Что?! Степа?
В ушах стучало и гудело, Федя слышал только свое частое прерывистое дыхание, а мозг в это время мчался сквозь пустоту пытаясь прорваться в реальность. Командир маленького отряда обнаружил себя сидящим на груде разворошенных еловых веток, а вокруг, почему-то, было темно. Слегка поодаль командир заметил красное тусклое пятно – это тлели угли от костра. Кота нигде не было. Лешего накрыло одеялом липкого страха, а в голове заметались тревожные мысли.
Командир подскочил на своем месте и принялся раздувать потухающий огонь первым делом. Без костра верная погибель. Как только занялось ровное пламя парень рванул с места куда только понесли ноги, пытаясь отыскать пропавшего товарища. Может тот отлучился по нужде? Но так далеко он бы вряд-ли пошел, уже бы отозвался. В темноте леса, только лишь со слегка прогорающей палкой. было сложно что-то рассмотреть. Пламя выхватывало тени там и тут,
