испортить. О таком исходе и подумать не могла, когда жаждала только быть рядом с Эдвардом в опасный момент. А теперь, когда меня саму окутал этот щекотливый риск, погружаясь в мои нервные окончания, я начала мыслить логичнее. Ведь я могу невзначай сделать так, что Эдварда вычислят, если заметят и меня. Черт! Возможно, когда человек пребывает в страхе, инстинкт самосохранения берет вверх, и в голову лезут вот такие мысли, заставляющие свернуть назад. Они как защитный механизм в стрессогенные и небезопасные для жизни моменты.
Накрыть страх целью. Усилить свое желание достичь цели, и тогда эти здравые мысли, сбивающие меня на данный момент с пути, рассеются.
Быстро глянув на часы в машине, я нервно прикусила нижнюю губу и снова уставилась на дорогу перед собой. Через пол часа начнется самый важный момент, и мне нельзя медлить, но уже на пустой территории неподалеку от складов мне пришлось замедлить скорость и выключить фары, погружаясь во тьму ночи. Нет ни единого фонаря, что может сыграть мне на руку, и я останусь незамеченной в черной одежде, а может и усугубить ситуацию и не даст заметить слежку. Наверняка рядом со складом, где будет проходить сделка, полно вооруженной охраны. Если я издам хоть один шорох, они будут выполнять свою работу, а их приказ – стрелять на поражение.
Припарковавшись за мусорными баками, я заглушила машину и прислушалась к тишине, закрывая глаза. Сердце в груди гулко стучало, отбивая мелодию чистейшего страха. Я не должна презирать себя за это чувство, ведь оно вполне естественно. Я веду борьбу с ним внутри себя и знаю о всех его особенностях. Звук от него исходит сначала тягучий, как мелодия скрипки, но через некоторое время он включает барабаны, и все вокруг сотрясается так, что от неожиданности сердце вот-вот выпрыгнет из груди, и хочется бежать подальше от опасностей, только бы страх замолчал и перестал пытать. Он силен и хитер. Цвет у него как у хамелеона – может принять любой оттенок. Зависит от характера опасности. Низкий – от волнующего темно-синего до пугающе красного, средний омрачает все оттенки, а высокий уже ослепляет их резкостью. Он прозорливый и действует уже мне на нервы!
Снова бросив ему вызов, я распахнула глаза. Достала пистолет из бардачка, спрятав его за пояс, и осторожно открыла дверь. Выходить пришлось так же тихо и не захлопывать дверь.
Я осмотрелась. Глаза привыкли к темноте, и я увидела лишь пустую улицу. Эта часть полуострова не пользуется популярностью и характеристикой спокойного и приличного места. Даже боюсь, что смогу остаться без машины, пока меня не будет. Воры могут появиться в любой момент, ведь они будто чуют лакомый кусок на расстоянии и идут на этот запах, чтобы насытиться. Мой автомобиль может стать этим куском.
Я снова прислушалась к тишине. Она нагнетала, отчего в груди тяжелело еще сильнее, прерывая этим дыхание. Свистел ветер, воровато проходя между устрашающими огромными и серыми зданиями складов, свободно выплескивая свою силу в океан. Он волнует его и поднимает легкие волны, будто ищет, с чем бы поиграть. Его правила игры не
