Иисус из Назарета воплощает собой личность и миссию Яхве, если он тот, кому Богом дана вся власть на небе и на земле, тот, перед кем преклонится всякое колено и кого всякий язык исповедует Господом, значит, именно он – сердце и слово нашей миссии (гл. 4).
Если конфликт между живым Богом и его Христом, с одной стороны, и всеми лжебогами и идолами, возводимыми усилиями человеческими и сатанинскими, с другой стороны, составляет великую вселенскую драму библейского повествования, то наша миссия должна побудить нас вступить в эту войну с идолопоклонством, будучи уверенными в окончательной победе Бога над всем, что противостоит его царствованию над вселенной (гл. 5).
Но прежде, чем приступить к обсуждению этих тем, необходимо сделать два вступительных замечания.
Во-первых, в круг интересов нашей книги не входят вопросы, касающиеся библейского происхождения монотеизма в древнем Израиле. На протяжении многих лет они остаются предметом большого числа научных и критических исследований, но у нас нет возможности уделить им серьезное внимание. Еврейские священные писания, которые мы, христиане, называем Ветхим Заветом, дошедшие до нас в рамках канонической традиции усилиями представителей официального иудейского вероучения, не дают возможности проникнуть в религиозное самосознание среднего израильтянина на том или ином этапе ветхозаветной истории. С уверенностью можно лишь предположить, что в нем зачастую царила страшная неразбериха. Даже на страницах израильских писаний на протяжении жизни многих поколений неоднократно говорится о постоянном противостоянии между популярной религией и защитниками монотеистической веры завета, представленной в исторических и пророческих книгах. Одни были убеждены, что вера завета требует от них исключительного поклонения Яхве, тогда как другие, по многим причинам, считали возможным поклоняться иным богам вместо Яхве (а, вероятнее всего, и одновременно с ним). Археологические свидетельства подтверждают впечатление, которое складывается у нас от чтения пророчеств Осии, Иеремии и Иезекииля, о широком распространении политеизма в Израиле (в том числе поклонения женским божествам, например, Астарте).[51]
Исследователи религии Израиля предлагают различные версии этапов, которые Израиль прошел на пути к истинному монотеизму. Очевидно, уже на самых ранних стадиях люди понимали, что быть израильтянином означало признание Яхве своим единственным Богом. Его иногда называют «моно-Яхвеизмом». Вопрос о том, считался ли Яхве при этом единственным истинным божеством (или единственным божеством, которому должен был поклоняться Израиль)? А если нет, то какой путь пришлось пройти израильтянам, чтобы убедиться в этом, продолжает оставаться предметом постоянных и недоказательных споров.[52]
Тем не менее, тот факт, что заверения в уникальности и вселенском характере Яхве изобилуют во всех жанрах израильских писаний, позволяет сделать вывод о радикальном монотеизме, который с самых ранних дней лежал в основании иудейского вероучения, как бы велико не было пагубное влияние на него повседневной религиозной практики.
Недавние исследования этих археологических находок и их значения в истории израильской религии и ветхозаветного монотеизма описаны в работе: William Dever,
Множество научных исследований посвящено вопросу монотеизма в Израиле и богословия Ветхого Завета, которому мы не можем уделить должное внимание в этой книге. Одна из недавних работ включает в себя исчерпывающий анализ темы и обширную библиографию: Robert Karl Gnuse,
