и выхожу к нашей большой, дружной семье.
Саркис подвернул рукава рубашки до локтя. Сложил руки на груди, откинувшись на спинку своего стула. Рядом с ним на моё место присела маленькая Анаит. Поставила локти на столешницу, подпёрла кулачками подбородок и тоже ждёт.
Нахожу удобное для себя место. Закрываю глаза, уже зная, что хочу сыграть. «Take Flight» от невероятной Lindsey Stirling. Я обожаю её музыку. А эта композиция идеально подходит под моё настроение.
«Взлететь» … Именно так я её ощущаю. Точнее названия не подобрать. Воспарить к небу, стремиться вверх, к своим мечтам, и никогда не опускать руки, иначе так и будешь топтаться на одном месте.
Первые же звуки скрипки заставляют моё сердце ускориться. Я не вижу зрителя, но знаю, что все они слушают. А ещё уверена, что один человек из присутствующих обязательно всё поймёт.
И я играю, таким образом высказываясь. Делюсь своими эмоциями. Отдаю их смычку, струнам, самой вселенной, надеясь, что она услышит меня и всё действительно будет хорошо.
Открываю глаза. Сквозь дрожащие ресницы нахожу Саркиса. Такое чувство, что он перестал дышать. В карих глазах какие-то совершенно невероятные эмоции, от которых у меня на мгновение перехватывает дыхание.
Он понял эту музыку. Я не ошиблась.
Мне нравится его реакция!
Мои губы трогает лёгкая улыбка.
Заканчиваю. Опускаю скрипку. От переполняющих меня эмоций, пальцы слегка подрагивают.
В нашей гостиной тишина. Долгая, мучительная. Саркис продолжает смотреть на меня. У маленькой Анаит влажные реснички. Я не хотела, чтобы эта девочка плакала. Она такая тёплая, светлая, открытая. Для неё хочется сыграть что-то весёлое, но сейчас совсем ничего не приходит в голову.
Первым начинает хлопать дедушка Саркиса. Вслед за ним отмирают остальные. Только сам Саркис не аплодирует. Тряхнув головой, он поднимается из-за стола, проводит ладонью по кудряшкам сестрёнки и стремительно покидает гостиную.
– Ты великолепна, – искренне улыбается тётя Наташа.
– Это правда, – подтверждает дядя Сурен, а мои родители заметно гордятся. – Вова, когда соберёшься открывать для дочери школу, я обязательно поддержку. Невероятно талантливая девочка выросла на наших глазах.
– Спасибо, – благодарно склоняю голову. – Я выйду на пару минут.
Оставив скрипку в недоступном для маленьких детей месте, ухожу искать Саркиса. Не знаю, зачем. Мне вдруг показалось, что это нужно сделать.
Мой будущий муж отыскал балкон. Стоит, уперевшись в перила. На его сильных загорелых руках волосы встали дыбом. Предплечья покрылись мурашками. Он крепко затягивается, мигая оранжевым огоньком сигареты. Выпускает изо рта плотное облако сизого дыма. Жадно тянет в себя ещё.
Этому гаду чертовски идут белые рубашки. Но больше ему идут мурашки. От меня. От моей музыки!
Молча встаю рядом и смотрю вниз на густую, тёмную листву деревьев и уличные фонари.
– Анаит спросила у меня, – хрипло говорит он, – сможет ли она научиться так же играть.
