что я могла бы обрести, не вызвала во мне ничего, кроме отвращения. Я представила себя сидящей на золочёном троне, вершащей чужие судьбы. У моих ног лежали ниц люди и огненноглазые эйо, драконы и прочие существа, населяющие иные миры, и от них исходили волны страха и затаённой ненависти. От меня зависело всё, что было им важно и дорого, я же размышляла лишь о неких высших благах, недрогнувшей рукой отправляя одних просителей на плаху и возвышая других, и не чувствовала при этом ни сожалений, ни радости – ничего. Только мёртвый холод равнодушия выжженной дотла души.
– Не хочу, Кан, – простонала я, крепче вцепляясь в мага.
– Я не вижу другого способа уберечь тебя от него, – обречённо вздохнул беловолосый. – Так что путь у тебя всё равно один. Не успеешь добраться до Абсолюта первой – Ахерон настигнет тебя и заберёт веера. А лично я не доверил бы их тому, кто из-за собственных страхов не гнушается убивать детей. К тому же, Абсолют выбрал тебя, а не его или того же Вельха. И, полагаю, у него на это была очень весомая причина.
Я вынуждена была признать, что беловолосый маг прав. В конце концов, выбора у меня и впрямь не было, плач Поющих, от которого, казалось, вот-вот разорвётся сердце, слышался мне по ночам, не давая спать, и даже золотистый обруч на шее не мог ему помешать.
– Кан, в записях Вельха упоминались некие чары. Ритуал, что он использовал, чтоб заставить меня увидеть врата, – не выдержала молчания я. – Как думаешь, мы смогли бы его повторить?
– К чему ты клонишь? – отстранился маг, пытливо заглянул мне в глаза.
– Император вывез архивы Башни Абсолюта. Если я соглашусь помочь, то он позволит нам их изучить. Нам ведь так и так следует найти эти врата…
– Предлагаешь сделать вид, что согласна? – смешно выпятив губу, уточнил беловолосый.
Я кивнула.
– Звучит неплохо, – задумчиво протянул маг. – Заклинания можно перевести в ритуалы, использовать магические фигуры, ингредиенты. Подготовить всё заранее. А внутрь запрятать чары, что помогут нам, вызнав требуемое, сбежать. Только что делать с этим? – он тронул обхватывающий шею обруч. – Пока они на нас, чары не заработают.
Я только покачала головой – ошейники император с нас не снимет совершенно точно. По крайней мере, до тех пор, пока он не будет уверен в нашей – а главное, в моей, – лояльности.
– Я постараюсь его уговорить, – пообещала я. – Не уверена, что получится, но…
Но его недвусмысленное касание, его взгляд… Быть может, там, где подозрительность помешает императору довериться пленникам, сможет помочь обыкновенное человеческое влечение мужчины к женщине? Стоит попробовать.
– А что Вельх? – вдруг спохватился беловолосый. – Про него император что-нибудь говорил?
– Вроде как обвинений в измене с него никто снимать не собирается. И все его приспешники тоже в цепях, – наморщила лоб я, припоминая обрывки фраз, касавшихся магистра.
– Как бы не вывернулся, – насторожился Кан. –
