как-то странно хмыкнул.
Вопрос почти философский! Я даже немного растерялась.
– Нет. Не лучше. Я теперь знаю, кто вы есть, и не буду жалеть о том, что охотником не стану.
– У, девочка, ты вообще потом мне за всё скажешь спасибо! – смеясь, Мичлав поднялся и с хрустом потянулся. – Когда именно – пока не знаю, конечно. Мнится мне, когда поумнеешь. А в том, что в будущем ты поумнеешь, я не сомневаюсь.
Апогеем беседы стало изъятие у меня часов. Он знал, что они лежат под подушкой, поэтому просто, без церемоний, их оттуда достал. На моих изумлённых глазах извлёк из них жетон связи и вернул устройство пустым, сказав, что жетон я получу обратно, когда «башка наконец протрезвеет». Без жетона я не могла подсоединяться к сети, то есть была лишена связи с внешним миром. Слабая надежда на звонок родителям пропала.
Можно легко представить себе, какое впечатление произвело на меня то утро. Особенно после ударившего сперва помутнения рассудка. Мне казалось, что мир сошёл с ума, всё встало на дыбы! Мало детерминации, прошедшей в лесу по совершенно тупой причине, ещё и не оправдавшейся, так теперь меня, по сути, лишают свободы! В висках пульсировала злоба и обида! Наставник, недавно казавшийся таким прекрасным и понимающим, в одночасье превратился в монстра! Надо было всё-таки выстрелить ему в башку!
Но при воспоминании о моменте с инъекцией и пистолетом у его виска, злость утихала, и подкрадывался страх…
Весь день прошёл так или иначе под его присмотром. Ждал, случится ли со мной новая истерика. Мне бы хотелось, чтобы она случилась! Зачем-то… Но нет. Всё, чёрт возьми, было тихо и спокойно.
Я лежала на постели, зарывшись в тонкое одеяло, либо с тоской смотрела на колышущиеся пятна солнечного света на помутневшем оконце. Хотелось выйти наружу. Но ненавистный начальник моей тюрьмы буквально поселился на ступеньках жилого модуля! В какой-то момент я услышала, что он бросает свои непонятные занятия и удаляется в навигационную. Тогда осторожно сползла на пол и выглянула с порога. У ступеней на земле лежал раскромсанный беспилотник и инструменты. А над кромкой джунглей в вышине светило тёплое солнце, и пели птицы…
В душе поднялась волна тоски. Стало невероятно жалко той безмятежной жизни, полной надежд на светлое будущее, оставленной в прошлом несколько дней назад. Чёрт с ним, с Мичлавом. Как теперь другим людям доверять, когда даже он…
Опустившись на пол, я сиротливо обняла колени, попыталась сжаться как могла под давно забытым жаром солнечных лучей. Плохо мне… Но вот, проверив показания приборов, охотник снова показался на горизонте. Завидев меня, он по обыкновению криво усмехнулся, но теперь эта усмешка показалась мне жутко мерзкой. Спрятав наливающийся злостью взгляд, я опять скрылась в тень жилого модуля.
В который раз заметила, что пребывать одной действительно лучше, чем иметь неприятную компанию…
А вечером, в преддверии возвращения этой неприятной компании на общую территорию, я вспыхнула справедливым
