не беги – ты не догонишь его.
Врос он с лихвой в перевёрнутость мёртвого неба,
Сыт он давно не краюхой горячего хлеба:
В нём вызревают пшеничные волны стихов.
Нет, не зови: он не вернётся домой.
Будет скитаться по мрачным пустынным квартирам,
Будет искать новых муз и эфирных кумиров,
Будет согрет вдохновением стылой зимой.
Нет, не любить? Ты полюбила – пустяк? —
Гения, что уходя, ключ в прихожей повесил,
Гения, что отыскал очень странное «вместе».
Гения, что для других – словоблудец-чудак…
Ты позовёшь.
В нищете ненаписанных пьес
Гений – останется слеп. Ты – пройдёшь по терновью.
Он, окрылённый чужой сумасбродной любовью,
Больше не впустит тебя в опрокинутый лес.
СВЕЧИ
«Свеча горела на столе…» Борис Пастернак
Догорали устало свечи.
Стылый вечер стелился дымом,
И покрытый небрежным гримом
Спал озябший, нелепый мир.
У тебя не окрепли плечи —
Не удержишь его безбрежность,
Не отыщешь любовь и нежность
Средь фальшиво звучащих лир…
Фитилёк все черней и тоньше.
За окном – беспощадно время.
Беспредельно. И это бремя
Неподъёмней теперь вдвойне.
Он тебя не обнимет больше,
След его – под февральским снегом,
И на смену любви и неге —
Затухающий свет в окне.
ПУСТОЦВЕТ
В старом саду зеленеющий кустик черёмухи
(Дед посадил) каждый год пышным цветом цветёт.
Белая россыпь с ветрами колышется всполохом…
Только плодов этот куст никогда не даёт.
Дедушки нет.
Сад хиреет, и ветки засохшие
Падают часто на яркий ковер сорняков.
Старый забор поломали ребята подросшие,
Рвущие ягоды сладкие с чахлых кустов,
Что плодоносят едва, воробьишкам на счастье…
Дедушкин куст сочно зелен, но вновь – пустоцвет.
Может, оббило ветрами? Весною ненастье
Рьяно пустынит наш край уже несколько лет.
Может, он просто такой – пышноцветно-безъягодный?
Видно, я с ним по несчастью отныне сестра —
К солнышку рвусь по весне, распускаюсь отчаянно…
Цвет обрывают дурные бродяги-ветра.
ГОРОД СОННЫЙ…
В городке уютном всё белоснежное: режет глаз кристальная белизна.
В январе в снегу зацвели черешни…
Может,
