чем в самой злой карге.
Я кивнула на прощание Йозефу и понеслась обратно на ярмарку. Торговлю никто не отменял, и если мне придется бежать, спасая свою жизнь, лучше иметь хоть запас серебра за пазухой. Вернувшись на площадь, я принялась зазывать покупателей, словно у меня были пирожки, а не магические обереги и заговоренные сборы.
– Игрушки детские, из березы! Чай с морошкой, весенний! Подснежники, последние, больше не найти!
Народ потихоньку подтягивался, успокоенный моими простыми предложениями. Больше не звучали слова о чудодейственных отварах и хитрых оберегах. Обычные деревянные побрякушки и чай. Ничего такого, что могли бы осудить инквизиторы.
Я почти успокоилась, но на площади появились они. Народ быстро схлынул с ярмарки, решив лишний раз не попадаться на глаза бравым защитникам всего человечества. О, инквизиторы действительно легко разбирались с монстрами и прекрасно отваживали разбойников от поселений. Однако иногда они слишком усердствовали в искоренении зла. И это были не те случаи, где лучше перестараться.
Лоточница, стоявшая рядом со мной, засобиралась. Нервы не выдержали. Она продавала самые невинные рубашки с обережной вышивкой, на популярной севере. Ее делали без магических навыков, как дань традициям. Женщина торопливо складывала товар в корзину. Она испугалась, хотя у нее среди товаров была такая мелочь! Я стояла рядом с приклеенной улыбкой и полной корзинкой слабеньких оберегов.
Будь проклята моя любовь к качественной работе. Ведь могла принести обычные игрушки из дерева, абсолютно бесполезные и безвредные. Но нет! Я решила, что надо хоть немного приложить усилия и зачаровать дерево, превратив его в слабую защиту от болезней. Даже хилых заговоров хватало, чтобы малыш ничем не заразился ближайшие полгода. Но это была магия. А способный инквизитор легко распознает даже такие скромные чары.
Непрошенные гости подбирались все ближе. Они прогуливались вдоль прилавков, осматривая товары. Лица мужчин ничего не выражали. Это бесконечное безразличие пугало простых обывателей. Никто не знал, что творится на уме у инквизиторов. Они с одинаковым выражением лица гладили по головам детишек и отправляли преступников на костер.
Я слышала, как инквизиторы задают вопросы торговцам, шуршат тканями, проверяют корзинки. Мне с трудом удавалось сохранять спокойствие, хотя бы внешнее. Дружелюбная улыбка постепенно растаяла.
Один из инквизиторов подошел к моей котомке. Он остановился напротив, заглянул мне в глаза с безразличием истинного члена ордена и сел на корточки, чтобы лучше рассмотреть товары.
Его темные волосы спадали на лоб. На острых скулах пролегали тени, а черные глаза казались нездешними. Этот инквизитор отличался от остальных. Его движения были плавными, спокойными. Мужчину легко было бы спутать с танцором, гибким и текучим, как вода, если бы не меч на поясе. Пальцы инквизитора коснулись оберегов и медленно провели по гладкому дереву.
Мое спокойствие треснуло, словно тонкий лед в морозный день. Я стерла с лица
