Мария Петровых. Новейшие факты биографии. Анастасия Головкина
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Мария Петровых. Новейшие факты биографии - Анастасия Головкина страница 2
![Мария Петровых. Новейшие факты биографии - Анастасия Головкина Мария Петровых. Новейшие факты биографии - Анастасия Головкина](/cover_pre1362332.jpg)
Слова в такие минуты подобрать трудно. А у человека на фронте и времени нет на раздумья. Тем не менее, Тарковскому удалось найти слова нетривиальные, приводящие душу в движение: «Ты поэт. Не позволяй смерти разрушать свой лирический мир! Это в твоей власти». Вероятно, нечто подобное в виде мимолетных предмыслий уже вертелось в голове у самой Марии Сергеевны. В 20-х числах августа 1942 года у нее рождаются два стихотворения, которые, согласно ее воле, во всех сборниках публикуются как диптих.
Глубокий, будто тёмно-золотой,
Похожий тоном на твои глаза,
Божественною жизнью налитой,
Прозрачный, точно детская слеза,
Огромный, как заоблаченный гром,
Непогрешимо-ровный, как прибой,
Незапечатлеваемый пером –
Звук сердца, ставшего моей судьбой.
Звук сердца золотоглазого лирического героя освобождается от телесных оков, и теперь героиня ощущает его вокруг себя, как пульсацию вселенной. А герой не умер. Он ушел… Где-то там далеко с ним случилось нечто непоправимое или он просто покинул героиню по своей воле. Теперь это уже не так важно. Чувство любви, которое некогда пробудил в ней золотоглазый, не нуждается более в его физической оболочке, становясь самоценным и самодостаточным.
Не плачь, не жалуйся, не надо,
Слезами горю не помочь.
В рассвете кроется награда
За мученическую ночь.
Сбрось пламенное покрывало,
И платье наскоро надень,
И уходи куда попало
В разгорячающийся день.
Тобой овладевает солнце.
Его неодолимый жар
В зрачках блеснет на самом донце,
На сердце ляжет, как загар.
Когда в твоем сольется теле
Владычество его лучей,
Скажи по правде – неужели
Тебя ласкали горячей?
Поди к реке и кинься в воду,
И, если можешь, – поплыви.
Какую всколыхнешь свободу,
Какой доверишься любви!
Про горе вспомнишь ты едва ли,
И ты не назовешь – когда
Тебя нежнее целовали