понял, что произошло нечто важное. Ворон лишь изредка покаркивал, привлекая к себе внимание, и одобрительно хлопал крыльями, когда ловил мой взгляд.Иногда деревенская жизнь приносила сюрпризы, непривычные для городской жительницы. Одним теплым июньским утром, любуясь собственным садом в полуоткрытое окно, я услышала оттуда громкое похрюкивание. Сначала я решила, что мне показалось, но звуки становились все громче.
Засечь нарушителя из окна не удалось, поэтому я прямо босиком бросилась во двор. Так и есть, я забыла запереть калитку после пробежки и теперь под моим кустом смородины развалился огромный свин, лениво подкапывающий корни пяточком.
Все кусты на днях я с любовью подкормила и подстригла, превратив из формы видавшего виды веника в аккуратный шар. И рассчитывала на обильный урожай, чего могло и не случиться благодаря нарушителю.
– Что ты делаешь? – громко возмутилась я, – пошел вон отсюда!
Хрюндель даже не удостоил меня взглядом, продолжая свое грязное – во всех смыслах этого слова – дело. Время от времени он переворачивался на спину, подставляя розовое пузо утреннему солнышку, и счастливо хрюкал.
Арчи с любопытством поглядывал на всю это картину сверху, но вмешиваться не спешил. Я же растеряно глазела на свина, не понимая, как остановить это безобразие. В какой-то момент хрюндель поднялся и лениво побрел, но, к сожалению, не к выходу, а к соседнему кусту, где организовал новые раскопки, заставляя мое сердце обливаться кровью от жалости к смородине.
– Ну, пожалуйста, уходи, – попробовала я просить по-хорошему. Естественно, безрезультатно.
– Шарик! – раздался зычный мужской голос с дороги. Я приободрилась.
– А не тебя ли это ищут, приятель? На Шарика ты очень похож. Такой же розовый и круглый.
Одно время даже в городских квартирах было модно заводить мини-пигов, что уж говорить о деревне, тут свиньей никого не удивить. Поэтому я с надеждой побежала на голос.
По дороге шел полный краснолицый мужик, продолжающий громко звать некого Шарика.
– Свинья? – крикнула я ему от калитки, имея ввиду зовет ли он Шарика-свинью. Мужик остановился и как-то странно посмотрел на меня.
– Ну почему опять свинья, – со вздохом ответил он, – зачем сразу оскорблять. Я просто вчера на солнце уснул, а теща меня не разбудила. Не сомневаюсь, что специально. Она у меня гадюка знатная!
– Простите, – смутилась я, – имела ввиду, Вы не свинью ищите? А то ко мне во двор одна забежала и выходить не спешит.
– Нет! Я таксу свою ищу, рыжую такую. Не видели? – С надеждой в голосе спросил он. Я отрицательно покачала головой, разочаровано прикрывая калитку.
– Кто же называет такс Шариками, – пробубнила себе под нос, возвращаясь к свину.
Тот уже устроился под третьим кустом. Такими темпами от моего ухоженного дворика вскоре ничего не останется.
Наклонившись, я уперлась незваному гостю в зад, в попытках
